Проповедник

Они уже двинулись в сторону дома, когда им навстречу показались двое мужчин. Поначалу они не видели, кто это, поскольку солнце светило им прямо в глаза, но, подойдя ближе, Якоб издал раздраженный стон.

– Что вам теперь надо?

Марита с недоумением переводила взгляд с Якоба на мужчин и обратно, пока по тону мужа не поняла, что это, должно быть, полицейские. Она посмотрела на них с ненавистью – они за последнее время причинили Якобу и всей семье столько неприятностей.

– Якоб, мы хотим с тобой немного поговорить.

– Что, скажите на милость, я могу добавить к тому, что сказал вчера? – Он вздохнул. – Ну хорошо, лучше уж с этим покончить. Давайте пройдем в мой кабинет.

Полицейские не двинулись с места. Они озабоченно поглядывали на детей, и Марита заподозрила неладное. Она инстинктивно притянула детей к себе.

– Не здесь. Нам бы хотелось поговорить с тобой в отделении полиции.

Произнес это более молодой полицейский. Тот, что постарше, стоял чуть в стороне, с серьезным видом наблюдая за Якобом. Страх сковал ей сердце. Воистину приближаются силы зла, в точности как сказал во время проповеди Якоб.

Лето 1979 года

Она поняла: второй девушки больше нет. В темноте из своего угла она услышала ее последний вздох и, сцепив руки, исступленно молила Бога принять ее подругу по несчастью. В каком-то смысле она ей завидовала. Завидовала тому, что ей больше не придется страдать.

Девушка была рядом, когда ей становилось невмоготу. Страх поначалу парализовывал ее, но обвивавшие ее руки девушки и тепло ее тела странным образом придавали уверенность. И все же она не всегда проявляла доброту. Борьба за выживание вынужденно объединяла их, но и разводила. Сама она сохраняла надежду, а вторая девушка нет, и она знала, что временами ненавидела ее за это. Как же она могла позволить надежде ускользнуть? Всю жизнь ей внушали, что из каждой невозможной ситуации есть выход, так почему же с этой будет по-другому? Внутренним зрением она видела лица отца и матери и нисколько не сомневалась в том, что они скоро найдут ее.

Бедная вторая девушка. У нее ничего не было. Едва ощутив в темноте ее теплое тело, она сразу поняла, кто перед ней, но они никогда не говорили о жизни там, наверху, и по молчаливому соглашению не называли друг друга по именам. Это слишком напоминало нормальную жизнь, и им было не вынести этого бремени. Но она рассказала о дочери – единственный раз, когда ее голос оживился.

Чтобы сцепить руки и молиться за ушедшую девушку, требовались нечеловеческие усилия. Конечности не слушались ее, но, собрав остатки сил, она чистым усилием воли сумела почти правильно свести неуправляемые ладони в молитве.

Со страшной болью она терпеливо ждала в темноте. Теперь это только вопрос времени, и они найдут ее, мать и отец. Скоро…

– Ладно, я поеду с вами в отделение, – раздраженно сказал Якоб. – Но на этом все! Вы слышите?