Проповедник

Тишину нарушало только слабое тиканье кухонных часов, но после недолгого ожидания они услышали доносившееся из соседней комнаты бормотание. Они уловили достаточно, чтобы расслышать, что один голос звучал возмущенно, а второй умоляюще. Через несколько минут старуха вернулась вместе с мужем. Он тоже выглядел старше своих навскидку семидесяти лет, и пробуждение от полуденного сна его не украшало. Волосы стояли дыбом, а на щеках виднелись глубокие следы усталых морщин. Старуха вернулась к плите. Не поднимая глаз, она сосредоточилась на каше, которую размешивала в кастрюле.

– Какое дело привело сюда полицию?

Его голос звучал властно, и Йоста не мог не заметить, что старуха вздрогнула. Он начал догадываться, почему она выглядит намного старше своих лет. Женщина случайно загремела кастрюлей, и Рольф рыкнул:

– Ты не можешь прекратить это?! Завтраком займешься потом. Оставь нас сейчас в покое!

Она склонила голову и поспешно сняла кастрюлю с плиты. Потом, не говоря ни слова, вышла из кухни. Йоста боролся с желанием пойти за ней и сказать какое-нибудь доброе, утешающее слово, но сдержался.

Рольф налил стопку водки и сел. Он не спросил Эрнста и Йосту, не хотят ли они тоже, но они все равно не решились бы ответить положительно. Выпив стопку одним махом, он обтер рот тыльной стороной ладони и требовательно посмотрел на них.

– Ну? Что вам надо?

Эрнст с вожделением смотрел на пустую стопку, поэтому первым заговорил Йоста.

– Вы пользовались удобрением, которое называется… – он сверился с блокнотом, – FZ-302?

Фермер Перссон от души расхохотался.

– И ради этого вы будите меня, прерывая прекрасный сон? Чтобы спросить, каким я пользуюсь удобрением? Господи, у полиции нынче явно недостаток дел.

Йоста не улыбнулся.

– У нас есть причины задавать этот вопрос. И мы хотели бы получить на него ответ. – Неприязнь к мужчине возрастала у него с каждой минутой.

– Ну-ну, нет никакого повода распаляться. Мне нечего скрывать. – Он снова засмеялся и налил себе еще водки.

Эрнст облизнул губы, не спуская глаз со стопки. Судя по запаху изо рта, Рольф Перссон выпивал сегодня не впервые. Принимая во внимание коров, которых требовалось доить, он провел на ногах уже несколько часов, и, посчитав щедро, можно было при желании сказать, что у Рольфа Перссона подошло время обеда. Правда, Йоста подумал, что даже при столь щедром подсчете времени для спиртного рановато. Эрнст, похоже, не разделял его точку зрения.

– Я использовал его, думаю, года до восемьдесят четвертого или пятого. Потом какая-то грёбаная экологическая контора пришла к тому, что оно может иметь «негативные последствия для экологического баланса», – проговорил он пронзительным голосом, изобразив пальцами кавычки. – Тогда пришлось перейти на удобрение, которое в десять раз хуже и к тому же в десять раз дороже. Проклятые кретины.

– Как долго вы пользовались этим удобрением?

– Ну, пожалуй, лет десять. У меня в книгах наверняка есть точные даты, но думаю, где-то с середины семидесятых годов. Почему вас это интересует? – Он с подозрением сощурился на Эрнста и Йосту.

– Это связано с одним расследованием, которым мы сейчас занимаемся.

Больше Йоста ничего не сказал, но он увидел, как до фермера медленно стало доходить.

– Это связано с девушками, ведь так? С девушками из Королевского ущелья? И с той, что исчезла? Вы считаете, что я имею к этому отношение? Стало быть, вот что вы вообразили? Ну, погодите, мерзавцы!

Он, пошатываясь, встал из-за стола. Рольф Перссон был крупным мужчиной. Никакая свойственная его возрасту телесная немощь его, похоже, не затронула, и скрытые под рубашкой руки казались жилистыми и сильными. Эрнст примирительно поднял руки и тоже встал. «В подобных ситуациях из Лундгрена можно действительно извлекать пользу, – с благодарностью подумал Йоста. – Он прямо создан для таких мгновений».

– Давайте успокоимся. У нас есть версия, которую мы проверяем, и посещаем мы далеко не только вас. Нет никаких причин считать, что мы вас в чем-то обвиняем. Но нам бы хотелось немного поосмотреться. Только чтобы иметь возможность вычеркнуть вас из списка.

Фермер посмотрел на них с недоверчивым видом, но затем кивнул.

– Можно я воспользуюсь туалетом? – воспользовавшись случаем, вставил Йоста.

Мочевой пузырь у него был уже не тот, и нараставшая потребность перешла в острую фазу. Рольф, кивнув, указал в направлении двери с буквами «WC».

– Да, черт возьми, народ ворует, как сороки. Что же честным людям, как мы с тобой…

Эрнст стыдливо оборвал фразу, когда, благополучно выполнив свое дело, вернулся Йоста. Пустая стопка перед Эрнстом подсказывала, что тот получил-таки вожделенную водку, и они с фермером смотрелись как два старых друга.

Полчаса спустя Йоста набрался смелости и упрекнул коллегу:

– Черт, как от тебя несет водкой. Как ты собираешься пробираться мимо Анники с таким запахом изо рта?

– Какого черта, Флюгаре! Не изображай из себя долбаную училку. Я выпил-то всего ничего, что в этом страшного? К тому же невежливо отказываться, когда тебя угощают.