Проповедник

Патрик оказался прав. Вскоре они уже въехали во двор.

– На вид отличное заведение.

– Да, у него хорошая репутация. По крайней мере, они отлично создают видимость. Сам я слегка скептически отношусь, когда начинается перебор аллилуйи, но это мое личное мнение. Хоть цель у этих общин свободной церкви изначально хорошая, они всегда рано или поздно притягивают к себе ряд странных личностей. Они предлагают крепкую сплоченность и создают ощущение семьи, что притягательно для людей неприкаянных.

– Похоже, ты знаешь, о чем говоришь?

– М-да, сестру одно время заносило в несколько странные места. Знаешь, период поисков в переходном возрасте. Правда, она осталась цела и невредима, так что ни до чего плохого дело не дошло. Но я достаточно хорошо познакомился с тем, как у них там все происходит, чтобы проявлять здоровый скепсис. Впрочем, именно про это заведение я никогда ничего плохого не слышал, поэтому остается предположить, что они классно работают.

– В любом случае к нашему расследованию это никакого отношения не имеет, – сказал Мартин.

Его слова прозвучали как предостережение, чего ему отчасти и хотелось. Нотки презрения в голосе обычно такого собранного Патрика заставили Мартина немного заволноваться, не повлияет ли это на опрос Якоба.

Патрик, словно прочитав его мысли, улыбнулся.

– Не беспокойся. Это просто один из моих коньков, но к данному месту он отношения не имеет.

Они припарковались и вышли. На хуторе кипела работа. Мальчики и девочки, казалось, были заняты делом и в доме, и снаружи. Одна группа купалась в озере, и оттуда доносились громкие голоса. На вид – полная идиллия. Мартин и Патрик постучали. Дверь им открыл парень старшего подросткового возраста. Они оба поразились – если бы не мрачный взгляд, они бы его не узнали.

– Привет, Кеннеди.

– Что вам надо? – спросил он враждебным тоном.

Патрик и Мартин не могли перестать его разглядывать. Длинные волосы, постоянно свисавшие на лицо, исчезли. Черная одежда и нездоровый цвет лица – тоже. Стоявший перед ними парень был таким чистеньким и аккуратно подстриженным, что буквально сиял. Однако этот враждебный взгляд был им знаком с того времени, когда они ловили его за угоны машин, хранение наркотиков и многое другое.

– Судя по виду, дела у тебя идут хорошо, Кеннеди? – дружелюбно проговорил Патрик. Ему всегда было жалко этого мальчика.

Кеннеди не удостоил его ответом. Он лишь повторил вопрос:

– Что вам надо?

– Мы хотим поговорить с Якобом. Он в доме?

Кеннеди преградил им путь.

– Что вам от него нужно?

– К тебе это отношения не имеет, – по-прежнему дружелюбно ответил Патрик. – Я спрашиваю еще раз: он в доме?

– Вы должны, черт возьми, прекратить преследовать его. И его семью тоже. Я наслышан о том, что вы пытаетесь сделать, и да будет вам известно, это черт знает что. Но вас постигнет наказание. Бог все видит, он смотрит вам прямо в души.

Мартин и Патрик переглянулись.

– Ну, с этим все образуется, Кеннеди, а сейчас тебе лучше подвинуться.

Тон Патрика стал угрожающим, и после недолгой борьбы со своими чувствами Кеннеди отступил и нехотя впустил их.

– Благодарю, – кратко произнес Мартин и прошел за Патриком через холл. Патрик, казалось, знал, куда им идти.

– Насколько мне помнится, его кабинет находится в конце коридора.

Кеннеди молчаливой тенью следовал за ними на расстоянии двух шагов. Несмотря на жару, Мартина била дрожь.

Они постучались. Когда они вошли, Якоб сидел за письменным столом. Он, казалось, не особенно удивился.

– Ну надо же. Длинная рука закона. Настоящих преступников вы уже всех переловили?

Позади них в дверях продолжал стоять Кеннеди, сжимая кулаки.

– Спасибо, Кеннеди, теперь можешь закрыть за нами дверь.

Он молча подчинился распоряжению, хоть и неохотно.

– Я полагаю, ты знаешь, зачем мы здесь.

Якоб снял офисные очки и наклонился вперед. Вид у него был изможденный.

– Да, около часа назад мне позвонил отец. Он рассказал какую-то безумную историю о том, что мой дорогой кузен утверждает, будто видел убитую девушку у меня дома.

– Эта история безумная? – Патрик наблюдал за Якобом.

– Естественно. – Он постукивал очками по столу. – Зачем бы ей приходить в Вестергорден? Насколько я понимаю, она была туристкой, а усадьба едва ли находится на туристическом маршруте. Что же касается так называемого свидетельства Юхана, то… Ну, вам ведь уже известно, какая у нас в родственном кругу сложилась ситуация. Сольвейг и ее дети, к сожалению, пользуются всеми возможными случаями, чтобы очернить нашу семью. Печально, но у некоторых людей в сердце не Бог, а нечто совсем другое…

– Вполне возможно, – Патрик любезно улыбнулся, – но случилось так, что мы знаем, почему у нее могло быть дело в Вестергордене. – Ему показалось или в глазах Якоба действительно мелькнуло беспокойство? Он продолжил. – Она приехала во Фьельбаку не в качестве туристки, а чтобы поискать свои корни. И возможно, узнать что-нибудь дополнительное об исчезновении матери.

– Своей матери? – озадаченно спросил Якоб.

– Да, она была дочерью Сив Лантин.