Пророчество для Корнелии: любовь, война и предательство

– На половине господина.

Ведагора поклонилась, вернувшись к осмотру гостиной.

«Надо улучить время и осмотреть библиотеку. Любопытно будет узнать о детстве Ричарда… Как он рос, как поступил в Академию, как учился».

Все женщины Виталии, во всяком случае, дворянки, вели дневники. Такова их обязанность. По записям можно увидеть их ментальную чистоту. Отделить невинных от запятнанных. Личные тетради являлись важной уликой на суде. Чтецы, касаясь записей «видят», всё что происходило. Врать на страницах бессмысленно.

Дневник королевы прочитан и выучен Корнелией от корки до корки. В детстве он был её настольной книгой. Она не расставалась с ним даже ночью. Засыпая и просыпаясь со словами матери.

Корни задумчиво крутила браслет. Мысли переключились с воспоминаний детства на служанку, что была рядом долгие годы.

«Значит, Лили теперь на кухне. Жаль, что всё так обернулось. Надеюсь, здесь ей понравиться».

Спускаясь, Корни подобрала подол, чтобы не оступиться на покатых ступенях. Сегодня она выбрала лёгкое белое платье с золотой вышивкой. Цветы плотно устилали юбку, поднимаясь к поясу они «таяли», и лиф оставался белоснежным.

Свою бывшую горничную Корнелия нашла за чисткой картофеля.

– Лили.

– Госпожа?

Служанка подняла на неё красные от бессонницы глаза.

– Как ты здесь? Не хочешь вернуться во Дворец?

– Спасибо, но я хочу и дальше оставаться подле вас… – она бросила завистливый взгляд на Ланайву, та не удержавшись, уминала стащенный пирожок, – или в услужении вам.

Корнелия тронула светлую макушку.

– Скажи, если что-то будет нужно. Я постараюсь это устроить.

– Спасибо.

Без тени благодарности произнесла она, возвращаясь к корзине с овощами.

Корни в расстроенных чувствах вышла на лестницу, поблагодарив старшего повара за труд.

– Мне показалось, или тебе нравится на кухне? – Корнелия заметила улыбку на лице горничной.

– Я долгое время служила на кухне, госпожа.

Ланайва поспешно доела лакомство, вытирая платком руки.

– Ты рада возвращаться?

– Они стали моей семьёй.

«Надеюсь, Лили также сможет устроиться там. Работа кажется сложной, но надеюсь, у неё найдётся время для себя, как раньше.

Отчего же я чувствую себя виноватой?»

– Постой, Ланайва, ты сирота?

– Я родилась здесь, в доме господина, но не знаю своих родителей.

«Как такое возможно?»

– Мне жаль.

Корнелия протянула служанке руку, сжала натруженную ладонь.

– Спасибо, что рассказала мне.

Ланайва смутилась и опустила голову, молча открыв дверь.

– Сюда, госпожа.

Корни улыбнулась и вошла в столовую. Ричард поднялся к ней навстречу, протягивая руки.

«Великие Первые, как же я счастлива».

Глава.10

Подготовить всё

«До предательства Аленейрис, месяцы года имели другие названия. Отчаяние был месяцем Перехода, а Радость, как последний месяц лета – Житницей. Но всё переменилось. Теперь каждый день говорит нам о том, как в одночасье изменилась вся жизнь. Кто был виновен, и чего стоит мир сегодняшний.

Первый месяц зимы приходиться на Покой, на то обманчивое время, когда народ пребывал в неведении, радуясь ему. Когда люди благодарили Первых, за мир и спокойствие.

Второй месяц – Предчувствие. Не у нас, это Четверо забили тревогу. Они предвидели перемены, и хотели предотвратить их. Спасти нас, не себя.

Третий – Предательство. Худшие опасения подтвердились. Алейнерис поглотила Тьма, а вслед за ней и весь народ. Магия женщин запятнана Чёрным. Больше мы никогда не касались источника. Его покрыла скверна. Колдующая женщина становилась безвольной куклой.

Затем идёт месяц Хаоса. Он олицетворяет века мрака и гонений, когда женщины оказались во власти Чёрного. На мир опустилась смута и беззаконие.

Тьма веков казалась бесконечной, как зима».

Корнелия положила сверху листок, промакивая написанное. Читая историю, она всегда испытывала стыд за Алейнерис. Её тень легла на потомков, очерняя всех. Кем бы ты ни был, как бы праведна ни была жизнь, одна только принадлежность к женскому полу, делала тебя виноватой во всём. Сразу, без разбирательств.