Пророчество о пчелах

Слава Ибн Рушда дошла до христиан и евреев, начавших на него ссылаться, а это позволило распространять в Европе научные достижения Кордовского университета, в частности, арабские цифры (на самом деле имеющие индийское происхождение). Так в Кордове возрождался дух Александрийской библиотеки, что на несколько десятилетий обеспечило преимущество арабской цивилизации. Тем не менее под конец жизни Ибн Рушд был обвинен новым халифом Якубом аль Мансуром в ереси.

В 1197 г. ему вынесли приговор, запрещавший занятия наукой и философией. Ему пришлось отправиться в изгнание, его книги сжигали на площадях.

Через год Ибн Рушд, потрясенный приговором, умер. Это стало знаком конца периода терпимости и открытости наукам. Как ни парадоксально, его философским и научным трудам дали новую посмертную жизнь евреи Мойше Маймонид и Исаак Альбалаг, а также христиане Фома Аквинский, Альберт Великий, Данте и Пико делла Мирандола.

90

У Мелиссы учащается дыхание. Глаза под веками бегают, а потом замирают.

Рене Толедано понимает, что пора ее будить.

– Ты меня слышишь, Мелисса?

Она по-прежнему не шевелится, даже дыхание, кажется, остановилось.

– Мелисса?

Никакой реакции.

– Ты в порядке, Мелисса?!

Господи, только этого не хватало! Похоже, она застряла между двумя слоями пространства времени. Такого еще не бывало!

Он в страхе хватает ее за кисть и убеждается, что пульс еще есть. Организм не поврежден, но душевное состояние странное…

Застряла между мирами!

Что я делаю? Впервые сталкиваюсь с такими неполадками. Что делать, если кто-то застрял между двумя слоями пространства и времени?

Надо бы позвать Опал. Одна она может в этом разобраться.

Но тут губы молодой женщины размыкаются, челюсти разжимаются, губы приоткрываются.

– Ты слышишь меня, Мелисса?

– Ммм…

Он облегченно переводит дух.

– Главное, не открывай глаза. Возвращаться еще не время. Сначала надо забрать из той жизни сувенир.

– Я забираю черный мешочек с цикутой, – сообщает она.

– Отлично. Теперь вернись и найди дверь номер тридцать, в которую входила. Подходишь, открываешь ее, попадаешь в коридор своих прежних жизней. Кладешь свой сувенир.

– Готово.

– Начинается твое возвращение. Вернись к двери бессознательного. Проходишь в нее, запираешь ее на ключ. Перед тобой винтовая лестница, ведущая наверх, в настоящее. Ты поднимаешься по ступенькам и возвращаешься сюда, в сейчас. Пять, четыре, три, два, один… Теперь медленно открой глаза.

Она, наконец, приоткрывает веки. Проходит несколько секунд, прежде чем она осознает, где и в какой эпохе находится. У нее такой вид, как будто она очнулась от сна. На Рене она смотрит с любопытством, прежде чем узнать. Потом трет глаза.

– Ну, как ты, Мелисса?

– Как удивительно!

– Удачно вернулась?

– Вот это да! Вот так фокус! В этот раз все получилось, – признает она, еще не оправившись от шока после пережитого.

Она встряхивает каштановыми волосами, садится и сообщает:

– Я была министром Ангерраном де Мариньи.

Рене дает ей стакан воды, но она показывает жестом, что хочет еще гидромеля. Он наливает ей золотистый напиток.

– Я видела, как они занимаются любовью и как умирают. Это что-то невероятное! До чего они были красивы…

Она грустно вздыхает и старается успокоиться.

– Даже в этом мрачном месте в их единении было нечто волшебное. А в конце…

Она восстанавливает дыхание, чтобы четко сформулировать мысль.

– Клотильда пережила фантастический оргазм. Я даже не представляла, что такое бывает.

Рене с улыбкой позволяет ей продолжать.

– Я не догадывалась, что мужчина способен доставить женщине такое удовольствие! Причем этим мужчиной был… ты.

Она смело смотрит ему в глаза.

Это вызов?

Идут секунды, а он все никак не преодолеет расстояние между ними.