Читаем Пророчество тьмы полностью

Пророчество тьмы

По усыпанной кочками дороге Юта везла их к Рэкенской горе. Давно уснувшая Далия качалась из стороны в сторону. Соно иногда открывал глаза, проверяя, все ли в порядке. Юри попыталась отдохнуть, но из-за тряски ее сильно тошнило, и если она переставала смотреть на дорогу, то становилось хуже. Хоть немного, но она все же смогла вздремнуть, а очнувшись, увидела так и не ложившегося Эвона. Он был встревожен, постоянно оборачивался, выискивая кого-то на дороге, и всматривался в Большой лес. Нервно напевая, он стучал ногой в такт и щелкал пальцами на припеве.

– Что-то случилось?

Уснувшая на скамейке Далия заерзала, стоило Юри заговорить чуть громче.

– Нет. Все хорошо. – Эвон явно не хотел продолжать беседу.

– Говори, травник. – Соно тоже интересовало, что так сильно тревожит его.

– Все хорошо.

Юри вздернула бровь, а ниджай молча наклонил голову, изучая его лицо. Эвон не выдержал давящей тишины и требовательных взглядов.

– Да уж… В допросе людей вы мастера своего дела. Этому учат в клане? Почему вы ведете себя одинаково?

– Отвечай.

– Вы убьете меня, если скажу. Будете злиться из-за того, что не поделился этим сразу. А я хотел, просто решил промолчать. Сейчас уже думаю, что зря тянул. Но я же знаю вас: мы бы так и не уехали из той таверны.

– Эвон, – прервал Соно его бессвязную речь.

– Кажется, я видел Куана.

– Что? – Юри своим криком разбудила Далию. – И ты промолчал?

– Вот! Я сказал, что вы будете злиться.

– Ты уверен, что это был Куан? – Соно оставался серьезным и безэмоциональным.

– Он просто стоял за спиной Илины и смотрел на меня. Тем гостем в черном капюшоне был он.

– Куан? – потирая глаза, спросила Далия. – Мне кажется, что я тоже его видела, когда мы были у конюшен Франа. Он стоял на моем балкончике в саду.

– Незримый! Почему вы говорите об этом только сейчас?

Юри не понимала их. От злости зачесались руки, а внутри зародилась тревожность. Как можно быть такими беспечными? Они же в опасности. В бегах. Так почему они молчали?

– Вы не доверяете нам, – ответил за них Соно. – Думаете, раз мы из клана, то такие же, как Куан. Вы боитесь нас. Ждете ножа в спину.

Юри хотела услышать оправдания, надеялась, вдруг Эвон скажет, что это неправда, но он молчал. Молчал вместе с принцессой, которая спрятала взгляд, рассматривая сено и ботинки.

– Но тогда, на корабле… – вспоминала Юриэль. – Мы все дали слово, что поможем друг другу и доведем дело до конца. Да, у нас разные цели, но один путь.

Сиаф говорила это всем, но мысленно ждала взгляда Соно, который подтвердит, что он рядом. Что они точно могут доверять друг другу. Но он, облокотившись о перила телеги, лишь смотрел на небо.

– Ты права. – Эвон придвинулся и обхватил ее руки. – Прости, Юриэль. Я полный болван. Я правда боялся, что вы преследуете только свои цели и в любой момент с легкостью избавитесь от нас.

– Я останусь при своем мнении, и извинений ты от меня не услышишь. – Далия скрестила руки на груди. – Дворняга, выросшая на улице, никогда не станет королевской гончей, а корова для убоя не станет изящным скакуном.

– А принцесса Эверока никогда не станет его королевой, потому что, видит Незримый, я скоро тебя задушу.

– Стоять! – крикнул им человек, выскочивший на коне из чащи.

Они выехали к перекрестку около пограничного леса, о котором им рассказывал Эвон. Деревья здесь росли совсем другие – голые и безжизненные.

– Ждать, когда проехать северный воин! – продолжил человек, который говорил с сильным акцентом. Он был одет в шкуры убитых зверей, а его лысую голову украшали странные размытые татуировки.

Все оглянулись по сторонам, но не увидели тех, кого им надо пропустить.

– Отойди с дороги. Мы направляемся в Рокрэйн! – крикнул Эвон.

– Рокрэйн нельзя! Ждать северный воин! Ждать обыск и досмотр.

– Яйн эх юниш сэн конге. Гештет[12]. – Слова Юты никто так и не понял, потому что Эвон не перевел их.

– Смешить меня! – расхохотался лысый человек. – Северный воин убить за такие слова.

– О ком ты говоришь, аха[13]? – Эвон встал на пошатнувшейся телеге.

– Не знаешь, кто такой северный воин, брат? – раздался голос со стороны дороги, ведущей в лес.

Травник задрожал, стоило ему взглянуть на человека, окруженного всадниками. Закаленные рокрэйнцы с обветренными лицами и шкурами, надетыми на тело, сурово оглядывали беглецов. Но человек во главе смотрел на Эвона с особым презрением. Глаза его горели жестокостью, а ноздри раздувались от злости. Юри заметила их схожесть: золотые волосы и голубые глаза. На первый взгляд они были одинаковыми, но вместе с этим разными. Будто суровую часть души Эвона вытащили наружу и, надев на нее меха, усадили на коня.

– Зачем ты здесь, Эвон? Я сказал тебе никогда не возвращаться, а отец пообещал убить тебя, если увидит вновь.

– И я рад видеть тебя, Атернай, – отшутился травник.

Кажется, это была последняя улыбка Эвона, потому что в ту же секунду их окружили ножи и натянутые луки.