Пророчество тьмы

Эвон спал весь день и, обернутый одеялом, грелся теплом жаровни, стоящей рядом. Далия не оставляла его все это время, переживая. Она вытирала с его лица кровь и обрабатывала мазями гематомы. Когда Эвон открыл глаза, то увидел, что она уснула, сидя на полу, положив голову на кровать, и тихо сопела. Далия держала травника за руку и, почувствовав его пробуждение, проснулась и сама.

– Здравствуй, чудесная, – он погладил ее ладони.

– Наконец-то ты проснулся. Я переживала.

– Знаю. Прости, что напугал.

Эвон медленно, держась за ушибленные ребра, сел. Он потянул на себя Далию – и она подвинулась ближе.

– Юри мне рассказала о том, что произошло на реке, – опустив голову, произнесла принцесса. – Мне жаль, что тебе пришлось через такое пройти.

– Все в прошлом, Дэл. – Травник поднял ее подбородок.

– Но отец мучил тебя… А мать! Как она могла так поступить?

– Все в прошлом, – повторил Эвон, наклоняясь к Далии. – Сейчас все хорошо. И я наконец-то счастлив.

– Но ведь…

Травник не дал ей договорить. Накрыв ее губы своими, Эвон аккуратно, будто в первый раз, поцеловал ее и нежно провел рукой по рыжим волосам. Отстранившись, он, улыбаясь, посмотрел на принцессу и, не удержавшись, вновь коснулся ее губ. Далия поддалась, закинув руки ему на шею. Эвон дернулся от боли, но быстро притянул обратно испугавшуюся принцессу. Он не хотел ее отпускать. Не сейчас. Ведь наконец-то он почувствовал себя счастливым.

После общего ужина все решили остаться за длинным столом. Идти в Мысленный зал не захотел никто.

– Что вам рассказала Варга? – допивая хонг, спросил Атернай.

Им нужно было обсудить новый план.

– Она сказала, что изгнанный святой вернулся. Он жаждет мести, и его пешка уже сделала первый шаг. Но есть пророчество, которое поможет его остановить. – Пока все наслаждались вином, Эвон давился противным лекарством.

– Пророчество? – переспросил Соно.

– Да. Варга рассказывала о нем моему отцу, – продолжил травник. – Есть ребенок – потомок олхи, которого нам, видимо, нужно найти.

– И как мы узнаем его? – Далия сидела рядом с Эвоном и почему-то поглядывала на Атерная.

– Его должна узнать она. – Травник кивнул на Юри.

Все уставились на нее, но она молчала. Эвон был не вправе заставлять Юри говорить и уж тем более не мог ответить за нее.

– Я не знаю, что мне нужно для этого сделать, но я бы хотела почитать свитки из вашей библиотеки. Может, найду что-то в них, – отозвалась сиаф.

Очевидно, она решила умолчать о крови, которую пила, и о даре, которым теперь обладала. Юри играла со стаканом, болтая в нем жидкость, и, изредка поглядывая на ниджая, опускала глаза, стоило тому поднять голову.

– Хорошо, Юри. Тем более торопиться нам некуда. – Атернай посмотрел на Далию.

– Почему вы переглядываетесь? – Эвон больше не мог делать вид, что не замечает этого. – Вы что-то знаете? Что-то о пророчестве?

– Нет. Но я думаю, мы должны вам кое-что рассказать.

Принцесса нахмурилась и взяла за руку Эвона.

– Пожалуйста, не злись.

– Дэл?

– Я дала твоему брату обещание, но оно… Оно больше не действительно? – Далия посмотрела на Атерная.

– Дэл, говори, – забеспокоился Эвон.

Он сел поудобнее, так, чтобы лучше видеть ее лицо.

– Атернай согласился помочь свергнуть Юстина взамен… на трон. Я предложила… Я подумала… Просто… Я не знала, что все так выйдет, но…

– Далия! – Эвон торопил ее.

– Мы хотим объединить наши семьи, – договорил за нее Атернай.

– Что?!

Эвон вскочил из-за стола. Ребра больно сдавило. Схватившись за грудь, травник сел обратно. Все, что он так долго строил, медленно рушилось.

– Но этого не будет, – заверил его Атер. – Мне не нужен трон Эверока, а вам не нужна смерть Юстина.

– Да! Этого не будет, Эвон, – быстро закивала Далия.

Травник ничего не понимал. И, допив лекарство, он громко поставил кружку на стол.

– Тем более, я не могу оставить Рокрэйн без короля. А вот ты, брат, станешь отличным правителем и мужем принцессы.

Юри поперхнулась хонгом. Кажется, лишь она понимала чувства Эвона и считала этот разговор неуместным, особенно после всего, что произошло с травником.

– Как быстро вы все решили. – Она вытерла губы.

– Королем?.. Мужем?.. Я не хочу править страной. И про женитьбу думать рано…

Атернай с принцессой решили добить его после отца? Он не был готов ни к чему из этого. Он не хотел ответственности, которую только скинул со своих плеч. Все происходило слишком быстро; и стоило ему вернуться в Аскар – все то, от чего он бежал эти годы, обрушилось на него, словно лавина с Рэкенской горы. Он тонул во льду, пытаясь проложить путь среди многовековых глыб. Преодолевал себя и мирился с прошлым. Эвон наконец-то смог принять его, простить себя, понять мать и даже отпустить ее. Но делал это не для того, чтобы сесть на трон Эверока и заключить союз между странами. Не для того, чтобы Атернай и Далия распоряжались его жизнью. Не сейчас. Никогда.

– Вы опять все решили за меня, – осуждающе процедил Эвон.

Он молча встал и, ковыляя, покинул зал. Никто не останавливал его. Все понимали, что не правы. Но Эвон больше не будет игрушкой в чужих руках.