Пророк, огонь и роза. Ищущие (СИ)

«Я просто не могу в это поверить, вот и всё, — думал он сам, когда ловил себя на этом чувстве. — Хотя, казалось бы, почему? Этот человек не сделал мне ничего особенно хорошего и ещё совсем недавно я совершенно не доверял ему…»

На этом мысль о Главном Астрологе становилась совершенно мучительной, и Хайнэ отбрасывал её.

Промучившись всю ночь и ненадолго заснув лишь после рассвета, утром следующего дня Хайнэ решился пойти к Астанико сам.

Не докладывая ему о своём приходе, он доковылял до его мрачного кабинета и, чуть дрожа, приоткрыл двери.

Главный Астролог сидел за столом в окружении многочисленных книг.

— Хайнэ, я же, кажется, несколько раз передавал вам, что занят сейчас, — начал он раздражённо, увидев его, и вдруг осёкся. — А, впрочем, проходите.

Он отложил свою книгу и выпрямился, сцепив руки перед собой на столе.

Хайнэ опустился на одно из кресел, не зная, как начать.

Молчание тянулось долго.

— Ну, — проговорил Главный Астролог, заметно раздражаясь всё больше и больше. — Говорите уже, что хотели.

Хайнэ сам удивлялся тому, что это раздражение его не трогает.

— Я бы хотел поговорить с вами начистоту, — проговорил он тихо, уставившись в пол. — Я… знаете ли, я ценю искренность. Я не хочу верить сплетням, но говорят, что…

— И вы в это верите? — неожиданно перебил его Астанико.

Хайнэ испытал большое облегчение от того, что ему не пришлось произносить слов о предательстве вслух.

— Нет, я не верю, — сказал он с радостью. — Я считал и продолжаю считать, что вы хороший человек…

Слова его произвели на Астанико неожиданный эффект.

— Ах, оставьте, Хайнэ! — выкрикнул он со злостью. — Любому понятно, что хорошим вы считаете прежде всего себя! Да-да, вы такой хороший, вы не верите злым сплетням про подлого меня. Вы наслаждаетесь собственным великодушием и собственной искренностью, только знаете, мне это совершенно не нужно! Идите и любуйтесь своей добротой в каком-нибудь другом месте!

Хайнэ опешил.

 — Простите, — пробормотал он, оглушённый этими обвинениями, ударившими его в самое сердце. — Может быть, вы и правы. Наверное, это на самом деле так…

— Объясните мне, почему же вы не поверили этим сплетням? — вдруг спросил Астанико более спокойным тоном, сложив руки на груди.

Хайнэ снова поднял на него взгляд.

— Потому что мы с вами не ссорились. У вас нет причин ненавидеть меня.

— В самом деле? — переспросил Астанико, рассмеявшись. — Ах, Хайнэ, как же мало вы знаете о человеческой ненависти и её причинах!

Это было практически равносильно признанию, что Иннин права, но в этот момент Хайнэ не испытал почти никаких чувств

— Вы ошибаетесь, — с жаром возразил он. — Я легко могу понять, что одна-единственная фраза способна зародить ненависть, которая будет длиться годами! Я понимаю, почему вы ненавидите Хатори. Я и сам после сегодняшней сцены буду всю жизнь ненавидеть Сорэ Санью, и если мне только когда-нибудь представится возможность уничтожить его…

Он умолк, и лицо его перекосилось, но Астанико только раздражённо махнул рукой.

— А с чего вы, собственно, вообще взяли, что ненависть должна иметь причины? — вдруг спросил он, нахмурившись. — Вот видите, я же говорю, как мало вы знаете о человеческой ненависти! У вас никогда не бывало, что вы начинаете чувствовать неожиданную и совершенно необъяснимую злость по отношению к едва знакомому человеку? Это как страсть, вспыхивающая после первого взгляда, только наоборот. Этот человек вдруг начинает раздражать вас всем, абсолютно всем, что в нём есть! Вот вы идёте, у вас хорошее настроение, какие-то планы на утро, и вдруг видите его  — человека, который не сделал вам ничего плохого и, возможно, даже нестроен по отношению к вам вполне дружелюбно — и в вас начинает закипать беспричинная и бешеная злость. Всё в этом человеке раздражает вас, начиная от голоса и заканчивая походкой, вы ненавидите его всё больше и больше с каждым мгновением и, в конце концов, приходите к выводу, что до тех пор, пока вы не уничтожите этого раздражающего вас человека, вы не сможете жить не просто спокойно, но вообще жить! Отвечайте, Хайнэ, было у вас так или нет?! —  распаляясь всё больше по мере разговора, под конец Астанико начал кричать с откровенной яростью.

— О, я вполне понимаю, что могу раздражать своим видом, что меня можно ненавидеть за моё уродство, — пролепетал потрясённо Хайнэ.

— Да причём здесь ваше уродство?! — заорал в бешенстве Астанико и, вскочив на ноги, смёл все книги со своего стола. — Вы всё меряете своим уродством, меж тем как дело в девяти из десяти случаев вовсе не в нём!

— Но тогда…

— Ненависти не нужны никакие причины! — перебил Хайнэ Главный Астролог, приблизившись к нему вплотную. — Точно так же, как они не нужны любви! Она или есть в вашем сердце, или нет! И если она есть, то рано или поздно она выльется на кого угодно, вы можете объяснять это тысячей поводов, но на самом деле они не имеют никакого значения, равно как не имеет значения человек, которого вы ненавидите! Ясно вам?!