Пророк, огонь и роза. Ищущие (СИ)

— А что тебя удивляет? — пожал плечами Хатори. — Я ведь уже переодевался в женщину, и даже тот прошлый, весьма несовершенный маскарад сбил с толку Сорэ Санью. Правда, кажется, он был изрядно пьян, но всё же. Теперь у меня больше опыта, ну и к тому же я изрядно похудел за последние полтора месяца, так что изображать госпожу стало гораздо проще.

— А цвет волос и глаз? — спросил Хайнэ потрясённо.

— Ты же знаешь, что существуют специальные средства.

— Но их практически невозможно достать! Они стоят баснословных денег!

— Только не для актёров, — покачал головой Хатори. — Для актёров они доступны, и уж тем более для наставника дворцовой труппы манрёсю, который имел удовольствие лицезреть наше представление и даже восхититься им. Не знаю уж, в чём дело, то ли он благоволит к тебе, и это определило остальное, то ли ему и впрямь понравилась моя игра, но он даже предложил мне остаться с ним. Правда, я отказался, но он не только не рассердился, но ещё и одарил меня множеством подарков, включая те вещи, которые сейчас на мне надеты.

— Представление? — переспросил Хайнэ. — Так ты собрался стать актёром?..

— Не знаю пока, собрался или не собрался, но в одном из представлений я сыграл и завтра уезжаю из столицы с труппой манрёсю. Будем путешествовать по провинциям, я повидаю мир, как всегда хотел.

Это известие заставило Хайнэ позабыть обо всех остальных вопросах, которые рвались у него с языка.

— Уезжаешь? — спросил он ошеломлённо. — Надолго?

— Может быть, навсегда. Что меня здесь держит?

Хайнэ не ответил.

Сколько раз он представлял себе эту встречу, приготовил слова, которые должен был сказать — но вот она случилась, и всё пошло совершенно не так, как он задумывал. Хатори пришёл к нему первый, заговорил с ним первый, обрушил на него град невероятных новостей и закончил тем, что завтра уедет навсегда.

Любые слова после такого начала разговора должны были выглядеть не просто неуместно, они должны были выглядеть жалко.

Но всё же Хайнэ попытался.

— Я тебя искал всё это время, — проговорил он, сглотнув.

— Искал? — Хатори прищурился. — Зачем?

Тон у него был отнюдь не доброжелательный.

— Чтобы… попросить прощения.

— Мне твои извинения не нужны, — отрезал Хатори.

Хайнэ молчал, раздавленный. Значит, Иннин была права — не простит…

— И нет ничего, чем я мог бы искупить свою вину? — с трудом спросил он. — Ты всё равно уедешь?

— А зачем тебе нужно, чтобы я остался? — хмыкнул Хатори. — Ты уже привык к тому, что тебя купают и одевают другие люди. Видишь, твоё пребывание во дворце имело значительные плюсы и помимо знакомства с Онхонто. Я не злюсь на тебя, — добавил он. — Если бы злился, то не пришёл бы. Но я уже сказал тебе тогда, что не вернусь, и так оно и будет.

— Тогда зачем ты здесь?.. Попрощаться?

Хатори посмотрел на него каким-то странным, долгим взглядом.

— Хочу помочь тебе исполнить твою мечту.

— Мою мечту? — эхом повторил Хайнэ. — Какую?

Хатори подобрал подол своей расшитой цветами накидки и подошёл к нему ближе. На этот раз ему удалось изменить даже походку, максимально приблизив её к плавной женской, и Хайнэ вздрогнул от зрелища — видеть его в женском платье в прошлый раз было довольно забавно и только, но теперь маскарад был почти неотличим от действительности.

— Разве ты не мечтаешь, чтобы тебя увидели в обществе красивой женщины? — спросил Хатори с лёгкой улыбкой. — Чтобы все те, кто смотрел на тебя свысока или с жалостью, как на неравного им калеку, по-настоящему позавидовали тебе? Чтобы увидели, что женщина влюблена в тебя, и для неё не имеют значения ни твоя болезнь, ни твоя внешность?

— Хатори, все подумают, что она гонится за моими деньгами, — возразил Хайнэ, опустив голову.

— Ты сомневаешься в моей актёрской игре? — приподнял бровь Хатори. — Впрочем, я тоже в ней сомневался. Я был уверен, что актёр из меня никакой по определению, потому что я не люблю лгать, но, как ни странно, играть для меня оказалось легко, и, судя по реакции зрителей, я даже не бесталанен по этой части. Может быть, потому, что я не лгу, даже когда играю, и в результате моя игра выглядит правдоподобной.

— Зачем тебе это нужно? — спросил Хайнэ тихо. — Зачем тебе удовлетворять мои тщеславные тайные желания?

— Потому что иначе они будут преследовать тебя до конца жизни.

— Но ведь это же будет неправдой…

— А что из всех этих романтических любовных историй, о которых болтают в обществе — правда? — поморщился Хатори. — В большинстве случаев вся ваша любовь — это игра на публику или игра перед самими собой. Я не осуждаю. Я просто утверждаю, что «правда», если бы она случилась, имела бы точно такой же эффект. Значит, я могу дать тебе то, что ты хочешь.

— Ты думаешь, что это всё, чего я хочу? — глухо спросил Хайнэ. — Зависть уязвлённого Сорэ Саньи и прочих тщеславных аристократов?

— Остальное тебе даст кто-то другой.

Поправив одежду, Хатори опустился возле него на колени и посмотрел ему в глаза с мягкой улыбкой, не слишком сочетавшейся с его холодным тоном.