Проржавленные дни: Собрание стихотворений

Милый, милый, осень трубит
В охотничий рог.
Небо и землю раскрасил Врубель
И смерти обрек.

Милый, милый, уж солнце-кречет

Ждет добыч.
И алые перья сбирает вечер
Для ворожбы.

Милый, милый, чей лук на страже

Каленых стрел,
В какие страны нам путь укажет
Чужой прицел?

Милый, милый, нам осень трубит

В зловещий рог.
И ветра медный протяжный бубен
Среди дорог.

ПЕСЕНКА

Посв. Вячеславу Ковалевскому

Струится белый балахон,
Бубенчики звенят.
Скажи, скажи, каким стихом
Ты воспоешь меня?
Декоративная заря.
Горят гвоздики губ. –
Не надо сердце укорять,
Пускай часы бегут.
А в сердце тонкая игла.
Бубенчики звенят. –
Моих ты не забудешь глаз
И не поймешь меня!
Струится белый балахон,
На нем след красных губ.
Я больше не хочу стихов, –
Я сердце берегу.
Глаза придвинулись к глазам,
Гримаса губ больней.
Ты лентой пестрой обвязал,
Любуясь, косы мне.
Твое усталое лицо,
Бровей больных излом.
Звенит жених мой бубенцом
И весело, и зло!

«На влажный берег выйти…»

На влажный берег выйти,
Росой промыть глаза.
Тоскует сердце выпью
В болотистых низах…

Над головой прозрачный

И розовый восход,
И берег зыбью схвачен
Под старою ольхой.

Осоки звонкий шелест

Качает берега.
И грязью голубеет
Расхлябанная гать.

Курятся сосны тонко

Смолистым янтарем
И перепевом звонким
Сплетаются с зарей.

Иду. Хватают травы

И стелются у ног.
Двойник мой плавит заводь
Зажегшейся волной.

«Над звоном нив моя ль тоска тоскует…»

Над звоном нив моя ль тоска тоскует,
Не мой ли голос гулкий крик подков.
Веду, веду я песенку простую,
Ношу на пальце медный ободок.

Бегу к реке девчонкою веселой,

В моих глазах не зелень ли волны?
Поют в руках некрашеные весла,
Шумят леса полдневные псалмы.

Я затерялась в золоте осеннем,

Не знаю, где пределы для меня,
Во мне душа деревьев и растений,
Моей душою травы прозвенят.

Волна и я – мы зыблемся от ветра,

Во мне и в ней разгулы вольных дней,
В нас отражаются восходы и рассветы
Мы музыкой качаем путь луне.

«Мой голос скрипкой векам проплачет…»

Мой голос скрипкой векам проплачет,
Чуть слышной скрипкой в большом оркестре,
И скажет миру чуть-чуть иначе,
Что непорочна душа невесты.

И, может, кто-то в веках далеких

Приникнет к плачу душой влюбленной
И переложит тот отзвук в строки,
А строки снова векам уронит.

И так вот будет на веки вечно,

И не умру я с последним часом –
В пространствах странных мой путь отмечен
И голос тихий мой не напрасен.

«Остались только имена…»