Прощай, грусть! 12 уроков счастья из французской литературы

Роман преподносит нам сложный урок. Мне пришлось не один раз перечитать эту книгу, чтобы разобраться в ней. (Хотя, думаю, до конца мне это так до сих пор и не удалось.) Но я определенно не поняла всего этого тогда, когда студент-веган впервые изложил мне сюжет произведения. Несомненно, Флобер не мог не вложить в книгу очень глубокий и важный смысл, учитывая, сколько сил он потратил, чтобы ее написать. Но мне кажется, что он вовсе не хотел, чтобы этот смысл считывался сразу. В конечном счете это роман о крайнем лицемерии всего человеческого существования. Флобер хочет изобразить Эмму нелепой трагической героиней, которая заслуживает смерти. Она должна казаться безнравственной, ненадежной, двуличной. Такая она и есть. Но вместе с тем Эмма остается самым симпатичным персонажем во всей книге. Она честна и откровенна в своей нечестности. Она хочет лучшей жизни, но просто не знает, как обеспечить ее и не совершать при этом ошибок (например, не брать в долг деньги, если не можешь их вернуть, не изменять мужу, не отворачиваться от собственной дочери).

Флобер утверждает, что всем нам уготовано судьбой поступать именно так («Madame Bovary, c’est moi»). Мы люди, мы принадлежим к земной сфере и потому глупы. Мы застряли в мире «четверок» (четыре стихии) и отчаянно пытаемся подняться в мир «троек» (Святая Троица). Мы обречены повторять свои ошибки. Числа для нас никогда не сложатся. Любое счастье, которое можно обрести, мимолетно и часто комично. Наслаждайтесь поездкой в качающемся экипаже по мостовым Руана, пока можете.

Ключ в том, что Эмму настигает расплата. Она должна умереть, и умереть ужасной смертью. Она наказана за свои попытки обрести счастье. Но я не могу не задаться вопросом: может, Флобер, наказывая Эмму, хочет, чтобы мы задумались, справедлива ли ее судьба? Действительно ли она заслужила кару? Ведь после ее смерти происходит гораздо более ужасная вещь: жалкий, льстивый, лживый аптекарь Оме, которого на протяжении всего романа нам описывали как того еще типа, получает орден Почетного легиона. Я считаю, что здесь Флобер и выносит окончательный вердикт. В этой жизни наказываются не те – и вознаграждаются тоже не те. Разве стремление Эммы к счастью не оправданно, даже если оно эгоистично? По крайней мере, эгоизм – вещь искренняя.

Несмотря на сложность личности Флобера и досаду, которую я испытала, когда попробовала прочитать его чрезвычайно странные романы о пустыне, никто не пишет так, как он. В одной сцене с Родольфом Флобер дает понять, что думает о том, как сложно выражать свои мысли и говорить именно то, что хочется сказать, и как тяжело находить смысл в жизни, которая дает нам так мало. Лишь Флобер – человек, охотно смотревший на мрак жизни, – мог написать об этом так изящно и глубоко: «Ведь никто же до сих пор не сумел найти точные слова для выражения своих чаяний, замыслов, горестей, ибо человеческая речь подобна треснутому котлу, и, когда нам хочется растрогать своей музыкой звезды, у нас получается собачий вальс».

8. «Сирано де Бержерак» – Эдмон Ростан

Наши главные слабости скрывают

наши сильные стороны… Или о том, как

гордиться своим огромным носом

Я действительно читала Пруста в оригинале, работала во франкоязычной газете и способна проспрягать практически любой глагол в сослагательном наклонении. Я могу на французском жаловаться официанту на ошибку в заказе и оставаться при этом достаточно обаятельной, чтобы он принес мне бесплатный десерт. А благодаря комик-группе Les Inconnus, популярной в 1990-е, я могу даже подчеркнуто плохо читать французский рэп. («Le rap françai s, plu s fort qu e jam ais / Et si tu comprends pas, c’est que t’es pas branche». – «Французский рэп силен как никогда / Если ты его не понимаешь, ты не крут».) Но в моих знаниях есть пробелы. Если с Флобером у меня вышел фальстарт, то с Эдмоном Ростаном я попыталась схитрить. Ни Сирано де Бержерак, ни какой-либо мужчина XVII века (писатель и фехтовальщик), ни герой пьесы XIX века не упоминался в моей университетской программе. В результате о Сирано я узнала главным образом от Стива Мартина[33].