Прощай, творение

- Правда, - заканчивает Ливия. - Я не понимаю одного. Если Шаул не божество и не дух, а просто Воплотившийся колдун, то почему он общается с миром, присутствует в нем и даже влияет на него.

- Я понимаю, - говорит Раду. - Вот эту часть я, как раз, понимаю отлично. Одна из опасностей поиска Воплощения. Если все проходит правильно, то ты сливаешься с Абсолютом, уходишь в вечную Нирвану и поддерживаешь круговорот магии, не чувствуя ничего, кроме экстаза и единения с миром. Если твои душа и дух делали все в согласии. Если же колдун следовал своему Слову, но не был искренним в этом, лицемерил и фарисействовал, то после смерти он отчасти сохраняет свою силу, способный применять ее лишь в согласии со своим Словом, но в остальном становится кем-то вроде призрака. Его просто не допускают слиться с магическим Абсолютом, он становится отчужденным в равной степени от материального мира и от магии. И, разумеется, вечно страдает, находясь между мирами, чувствуя свет и тепло магии, но оставаясь в мертвенном холоде. В отличие от призрака, у него есть сила. Но так же в отличие от призрака, он топчется перед воротами рая, куда никто его не пускает. Этим пугают послушников на Востоке. Своеобразный ад, разве нет?

Ливия кивает, говорит:

- Полагаю, что с Шаулом случилось именно это. Он искал Воплощения неправильно и попал в ловушку. И теперь, лишенный всех радостей, скитается, способный творить что-нибудь только в согласии с Миром.

- Бедный, бедный Шаул, - говорит Габи. - Мы выяснили его психологические проблемы. А зачем он пытается разрушить мир-то, если он с ним весь такой в согласии?

- Из злости? - предполагает Франц.

- Нет, - Раду отпивает кофе, ставит пустую чашку на стол. - Если Ливия права, и он действительно недоВоплощенный колдун, значит, Шаул хочет перестать быть таковым. Значит, он отчаялся, лишенный свободной магии и мира, и планирует убить собственную магическую часть. Для этого ему нужно нарушить Слово. Я даже и не представлял, что это возможно. Чтобы нарушить свое Слово, нужно уничтожить то, что оно означает. Он хочет освободиться от магии. Физически он на это уже не способен, но с помощью нас, почему бы и нет? Если его Слово было Мир, он хочет разнести его к чертям и полагает, что достаточно будет начать с человеческого мира.

- То есть, он хочет стать просто призраком? - спрашивает Франц.

- По крайней мере, он хочет перестать быть Воплощенным колдуном, - говорит Ливия. В голосе ее слышится боль, и Артем чувствует ее жалость к Шаулу, а отчасти даже и страх за него. Да, Ливии страшно все это говорить собственным братьям. Ливии страшно, что они могут согласиться убить Шаула и страшно, что они могут не согласиться.

- Это, - говорит Гуннар. - Мы с Ливией уже обсуждали. Он бывший колдун, иными словами его можно убить, меня не интересует его мотивация, надежды и мечты. Я предложил заманить Шаула в тело Тьери с помощью магии Ливии. Мы вколем ему формулу, созданную Францем...

- Формулу? - спрашивает Раду.

- Я создал лекарство, блокирующее применение магии, - смущенно говорит Франц, Артему кажется, что он сейчас покраснеет. - Оно особым образом влияет на нервную систему, не позволяя колдуну сконцентрироваться на...

- Так вот как вы ловили колдунов? - спрашивает Габи.

- Вы были в нашем списке, - говорит Гуннар. - Как и другие преступники.

- Однако вы не очень старались, - говорит Кристания.

Ливия вздыхает, потом снова стучит по столу, на этот раз тише, напоминая какого-то председателя на собрании.

- Давайте вернемся к теме, - говорит Ливия. - Итак, мы заманим Шаула в тело Тьери, лишим его магии на некоторое время, а потом?

И вот тогда все замолкают. Тишина становится оглушительной, слышно шум холодильника и мерный стук часов. Слышно, как хрипловато дышит Адам и как он, стараясь скрыть неловкость, отпивает кофе.

- Можем взять его в плен и колоть ему сыворотку, блокирующую магию до конца вечности, - говорит Гуннар.

- Очень в твоем стиле, - говорит Раду. - Но нужно убить его.

- Как, если он призрак? Он просто выйдет из тела Тьери...

- Нет, Гуннар, - говорит Раду. - Ты не понимаешь. Мы убьем его магию.

Ливия водит пальцем по столу, рисуя какие-то абстрактные узоры, Габи начинает нервно распрямлять фантики от конфет, Кристания облизывает губы, а Франц закашливается.

- Адам, - говорит Кристания. - Пойди в комнате посиди, ладно? Поищи в интернете список научных дисциплин, мы должны узнать, в какой области ты академик.

- Надеюсь, речь опять не идет о том, чтобы убить меня и тем самым принести в мир новую чуму?

Гуннар вскидывает брови, а Раду обезоруживающе улыбается и разводит руками.

- Нет, - говорит Кристания. - Просто нам нужно обсудить дела для взрослых колдунов.

- Мы постановили, что мне тридцать пять!

- Тем не менее, ты не колдун вовсе.

Выпроводив Адама, Кристания возвращается и с видом строгой матери говорит:

- Что вы обсуждаете тут при нем?

- Он же все равно ничего не поймет, - пожимает плечами Раду.