Читаем Прощанье с Родиной (сборник) полностью

Мир и их праху тоже. Суровой Родины и строгой Тети Клёпы. Все мы должны друг друга простить, хотя это и невозможно. Простить, простить, простить, а иначе всем, всем, всем — поняли? — никогда больше не жить.

Но — нет! Рано, граждане, отходную ныть, когда колокола и колокольцы вновь на перроне тихим колокольным звоном звонят с приказом, чтобы нашей родине вечно быть. Туки-туки-туки-тук… «Красная стрела» опять вперед туда-сюда-обратно лети! Эх, Россия ты, родная до боли, мать твою ети!

Вечная наша победа

Вечная наша победа

Что ты заводишь песню военну

Флейте подобно, милый Снигирь?

Гавриил Державин


— Разнесу деревню на …

От конца и до конца.

— Сын, не пой военных песен.

Не расстраивай отца.

Фольклор


Враг отступает. Мы победили.

Думать не надо. Плакать нельзя.

Семен Липкин

Гдов и Хабаров сидели перед телевизором и ждали, когда начнется Парад Победы.

Если кто еще не знает, то оба они — мои давнишние персонажи, знаменитые, можно сказать, хотя и поменьше, чем сам я, старый литератор Попов Е.А., один из основателей Русского ПЕН-центра, дважды член Союза писателей, получивший российскую независимую премию поощрения высших достижений литературы и искусства «Триумф» за выдающийся вклад в отечественную культуру, заслуженный работник культуры РФ, инвалид 3-й группы. Да.

Мужики эти родились сразу же после Второй мировой войны с фашистами и прожили долгую, поучительную, счастливую жизнь, окончив в 1968 году Московский геологоразведочный институт им. С. Орджоникидзе, выдающееся учебное заведение, из которого вышли и другие видные люди страны. Например, член Общественной палаты Российской Федерации, главный редактор газеты «Московский комсомолец» Павел Гусев. Или Сергей Кургинян, политический мужчина, которого можно увидеть по телевизору. Или даже сам высокоорганизованный бывший спикер Совета Федерации Сергей Миронов, недавно предложивший считать журналистов пособниками террористов, если они неправильно освещают события, связанные с тем, что всех нас периодически взрывают и скоро, видать, совсем взорвут. Он, впрочем, вроде бы учился в каком-то другом геологоразведочном институте. В Питере, что ли? Только сейчас выяснилось, что многие и многому выучились в Питере.

Хотя давненько не работают по специальности, равно как и мои персонажи. Ведь мой Гдов имеет титул «литератор», а Хабаров уж много лет скромно указывает в анкетах «безработный», хотя сразу же после так называемой перестройки владел гостиницей на Чудском озере, тремя новенькими советскими джипами «УАЗ-469», буровым станком «ЗИФ-650», автомобилем «Опель Аскона» и двадцатью бараньими полушубками, списанными по случаю попадания молнии в склад возглавляемой им геологической партии на реке Нижняя Тунгуска, где всегда было пусто и дико, а теперь вроде намылились строить Эвенкийскую ГЭС, как будто мало им изгаженной Ангары, изнахраченного Енисея.

И если кто-либо из креативной, продвинутой молодежи, увидев эти мои разгонные строки начнет недовольно цыкать зубом — дескать, надоело читать про всех про этих советских, что жизнь, дескать, коротка, а музыка прекрасна, то я отвечу — именно для того, чтобы еще раз утвердить ПРЕКРАСНОСТЬ ЖИЗНИ, я и сочиняю этот рассказ. А вы думали, для чего-нибудь еще?

Увы, гостиницу у Хабарова бандиты сожгли еще до второго коммунистического путча, а все остальное свое движимое и недвижимое имущество, за исключением «Опель Асконы» 1985 года рождения, он профучкал еще до дефолта 1998-го. Мы, понятно, не можем числить его среди олигархов, некоторые из которых уже сидят в тюрьме, зато другие не сидят, но и бедняком его считать — глупо, хоть и ухитрился он застрять в коммуналке посреди разлитого капитализма. Бедняк, на наш взгляд, лишь тот, кто беден духом. Да. Ведь сейчас, когда цивилизованное человечество уже разменяло первый десяток третьего тысячелетия от Рождества Христова, чего-нибудь покушать, попить, надеть у пролетария всех стран найдется везде, даже в Африке или Эвенкии, куда все это тут же привезут, коли сильно запонадобится. Хабарова радовал его старый «Опель»: машина мало кушала бензина, хорошо бегала, была экономична в ремонте, нечего Бога гневить. Хабаров на «Опеле» бомбил from time to time[7], как кто-то совсем глупый написал в визовой анкете, отвечая на вопрос «SEX».

Перейти на страницу:

Похожие книги

Дети мои
Дети мои

"Дети мои" – новый роман Гузель Яхиной, самой яркой дебютантки в истории российской литературы новейшего времени, лауреата премий "Большая книга" и "Ясная Поляна" за бестселлер "Зулейха открывает глаза".Поволжье, 1920–1930-е годы. Якоб Бах – российский немец, учитель в колонии Гнаденталь. Он давно отвернулся от мира, растит единственную дочь Анче на уединенном хуторе и пишет волшебные сказки, которые чудесным и трагическим образом воплощаются в реальность."В первом романе, стремительно прославившемся и через год после дебюта жившем уже в тридцати переводах и на верху мировых литературных премий, Гузель Яхина швырнула нас в Сибирь и при этом показала татарщину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. А теперь она погружает читателя в холодную волжскую воду, в волглый мох и торф, в зыбь и слизь, в Этель−Булгу−Су, и ее «мысль народная», как Волга, глубока, и она прощупывает неметчину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. В сюжете вообще-то на первом плане любовь, смерть, и история, и политика, и война, и творчество…" Елена Костюкович

Гузель Шамилевна Яхина

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее
Точка опоры
Точка опоры

В книгу включены четвертая часть известной тетралогия М. С. Шагинян «Семья Ульяновых» — «Четыре урока у Ленина» и роман в двух книгах А. Л. Коптелова «Точка опоры» — выдающиеся произведения советской литературы, посвященные жизни и деятельности В. И. Ленина.Два наших современника, два советских писателя - Мариэтта Шагинян и Афанасий Коптелов,- выходцы из разных слоев общества, люди с различным трудовым и житейским опытом, пройдя большой и сложный путь идейно-эстетических исканий, обратились, каждый по-своему, к ленинской теме, посвятив ей свои основные книги. Эта тема, говорила М.Шагинян, "для того, кто однажды прикоснулся к ней, уже не уходит из нашей творческой работы, она становится как бы темой жизни". Замысел создания произведений о Ленине был продиктован для обоих художников самой действительностью. Вокруг шли уже невиданно новые, невиданно сложные социальные процессы. И на решающих рубежах истории открывалась современникам сила, ясность революционной мысли В.И.Ленина, энергия его созидательной деятельности.Афанасий Коптелов - автор нескольких романов, посвященных жизни и деятельности В.И.Ленина. Пафос романа "Точка опоры" - в изображении страстной, непримиримой борьбы Владимира Ильича Ленина за создание марксистской партии в России. Писатель с подлинно исследовательской глубиной изучил события, факты, письма, документы, связанные с биографией В.И.Ленина, его революционной деятельностью, и создал яркий образ великого вождя революции, продолжателя учения К.Маркса в новых исторических условиях. В романе убедительно и ярко показаны не только организующая роль В.И.Ленина в подготовке издания "Искры", не только его неустанные заботы о связи редакции с русским рабочим движением, но и работа Владимира Ильича над статьями для "Искры", над проектом Программы партии, над книгой "Что делать?".

Афанасий Лазаревич Коптелов , Виль Владимирович Липатов , Дмитрий Громов , Иван Чебан , Кэти Тайерс , Рустам Карапетьян

Фантастика / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза / Cтихи, поэзия / Проза / Советская классическая проза
Белые одежды
Белые одежды

Остросюжетное произведение, основанное на документальном повествовании о противоборстве в советской науке 1940–1950-х годов истинных ученых-генетиков с невежественными конъюнктурщиками — сторонниками «академика-агронома» Т. Д. Лысенко, уверявшего, что при должном уходе из ржи может вырасти пшеница; о том, как первые в атмосфере полного господства вторых и с неожиданной поддержкой отдельных представителей разных социальных слоев продолжают тайком свои опыты, надев вынужденную личину конформизма и тем самым объяснив феномен тотального лицемерия, «двойного» бытия людей советского социума.За этот роман в 1988 году писатель был удостоен Государственной премии СССР.

Владимир Дмитриевич Дудинцев , Джеймс Брэнч Кейбелл , Дэвид Кудлер

Фантастика / Проза / Советская классическая проза / Современная русская и зарубежная проза / Фэнтези