Прощание с империей

Если пойти от станции метро «Технологический институт» в сторону Семёновской библиотеки по Московскому проспекту, то непременно скоро увидишь величественную чугунную ограду с каменными резными столбами на цоколе из белого путиловского камня. За ней сразу начинается сад – небольшой островок из высоких раскидистых деревьев. Здесь есть старые липы, дубы, клёны и даже яблони. Немного дальше за ними открывается площадка с цветником и прогулочные дорожки между кустов сирени и шиповника.

Сегодня ещё можно определить, что сад «Олимпия» когда-то был спланирован в классическом дворцовом регулярном стиле, хотя и без дворца. Симметричность садовых аллей и цветников хорошо просматривалась на старых фотографиях. Даже теперь под редкой сенью оставшихся деревьев сохранилось немало винтажных скамеек, которых уже не найти в других городских парках.

Сегодня мало кто помнит, что сад после своего обновления и перепланировки в 1947 году получил имя писателя Александра Грибоедова, но оно, как-то не прижилось здесь. Горожане продолжали по старинке называть свой сад «Олимпия». Да и памятник этому писателю стоял совсем в другом месте – на Пионерской площади.

Сад стиснут домами Клинского и Малодетскосельского проспектов и Батайским переулком. На длинном Московском проспекте, пересекающему город по «пулковскому меридиану», сад «Олимпия» выглядит зелёным оазисом. Он стал совсем небольшим, застроенный зданиями торгового комплекса «М. Видео» и многоэтажной стеклянной гостиницы. Старый город везде отступает. По Малодетскосельскому проспекту «Олимпия» упирается в дом сталинского ампира с разрушающимися переходами под кирпичными колоннадами. Со стороны Батайского переулка сад ограничен огромным старинным доходным домом в стиле модерн 1903 года. Со стороны Московского проспекта перед ним поднимается высокое сталинское здание, украшенное башней, балюстрадами и символами советской власти. Рядом с ним всё остальное кажется вокруг мелким и незначительным.

Когда-то весь этот большой земельный участок принадлежал купцам Колобовым. В 1884–1912 годах здесь находились лесная биржа и дровяные склады. Они загромождали территорию и заметно портили вид близлежащих улиц. В 1912 году их отсюда окончательно убрали. Участок привели в порядок, оборудовали здесь деревянную музыкальную эстраду и деревянные горки для зимнего катания на санках.

Признаюсь, что с кем бы из жителей Семенцов не приходилось заводить разговор о саде «Олимпия», все отзывались нём с особенной теплотой и душевностью. Так обычно говорят о чём-то близком и дорогом. Высказывались о совершенно разных вещах, о чём знали или слышали. Получалось, что Ленинград – Петербург теперь у каждого свой. Как-то сразу вспомнилась лирическая чеховская пьеса «Вишнёвый сад» в четырёх действиях. Их у «Олимпии» тоже получилось не меньше, полных настоящего драматизма…

Многие горожане жалели утраченную территорию сада. Люди из соседних домов за это время успели вырасти и состариться вместе с ним. Прежде здесь работали фонтаны, были огромные клумбы с розами. Вспоминали, как на зиму их укрывали, чтобы эти розы не вымерзли. Весной сад закрывали на «просушку», и дети всегда c нетерпением ждали его открытия. В дальней от входа стороне здесь имелась детская площадка с двумя «качалками»: утка для малышей, и зелёная деревянная свинья для детей постарше. Получалось, что на «свинью» всегда стояла большая очередь из желающих покачаться…

Самые старшие из ленинградцев ещё помнили, что раньше на этом месте находилось известное публичное заведение – кинематограф «Олимпия». Это уже совсем далёкая история. Тогда многие дамы и господа, не говоря уже о простом народе, воспринимали кинематограф как диковину, а кто-то и вовсе, приходил туда только впервые. По тем временам – удивительное, совершенно необыкновенное зрелище. Здание кинотеатра в саду представляло собой два зрительных зала с полукруглыми обводами и величественнейшей аркой между ними. Каким же другим могло быть представление божественного Олимпа?

Конечно, сад и кинотеатр «Олимпия» не имели никакого отношения к древнегреческому городу с его святилищем Зевса. С дореволюционных времён по сложившейся традиции актёры часто брали себе красивые псевдонимы, а сами заведения назывались не меньше чем «Кристалл-палас», «Колизей» или «Паризьен». Этот обычай шёл ещё от актеров, воспетых великим русским драматургом Александром Николаевичем Островским.

Синематограф и театр миниатюр «Олимпия» на Забалканском (Московском) проспекте упоминались в столичной печати уже в 1914–1915 годах. Современники вспоминали, что наряду с показом кинофильмов, здесь выступали эксцентрики из Парижа, лилипуты, музыканты-виртуозы и дрессировщик Резоне с труппой животных. Здесь имелись вокальные номера, танцы, юмористические сценки, эстрадные монологи.