Прощание с империей

Многие петербургские купцы не только жили на Загородном проспекте, но и являлись владельцами доходных домов. Их первые этажи часто занимались многочисленными лавками и мастерскими, а жилые помещения арендовали горожане среднего достатка – мещане, то есть мелкие чиновники, творческая интеллигенция, врачи, учителя и отставные военные. Пребывавшая здесь публика получалась самой пёстрой, настоящий клад для любого исследователя старого Петербурга. Напомним, что доходные дома интересны в первую очередь не своей архитектурой, а жизнью и деятельностью их некоторых жильцов, давших историческую память своим адресам. В доме №22 на Загородном проспекте жил врач с мировым именем Сергей Петрович Боткин. В доме №28 находилась квартира известного русского композитора Николая Андреевича Римского-Корсакова. В 1913 году в доме №14 вместе со своими родителями жил будущий видный русский поэт и прозаик Осип Эмильевич Мандельштам, а на доме №8 была установлена мраморная доска, сообщавшая о пребывании здесь в 1836 – 1838 годах основоположника современного украинского языка поэта Тараса Григорьевича Шевченко.

Высокая стоимость земельных участков и плотная застройка стали главной причиной недостатка зелёных насаждений. Редким исключением был Введенский сад, устроенный на Загородном проспекте перед собором Введения во храм Пресвятой Богородицы в 1865 году. Доступ к Семёновскому плацу и некоторой части городских построек на проспекте ограничивался в связи с размещением там военнослужащих.

Свой провинциальный образ окрестности вокруг Загородного проспекта стали утрачивать с утверждением в 1854 году запрета на строительство деревянных домов, распространившийся на всё левобережье Невы вплоть до Обводного канала. С этого времени деревянная застройка стала быстро заменяться каменной. Большинство старых деревянных построек сгорело во время пожара 1862 года. К 1870-м годам они встречались уже только в отдельных кварталах. К этому времени постепенно изменился и социальный состав живших здесь людей. Прослойку мелких торговцев и мастеровых в домах на Загородном проспекте всё больше заменяли представители промышленной интеллигенции, служащие государственных учреждений, врачи, преподаватели, литераторы, музыканты, архитекторы. Свой современный облик проспект приобрёл на рубеже XIX и XX столетий, когда доходные дома стали надстраиваться с заменой лицевых фасадов в стиле существовавших тогда стилей и моды.

Благодаря появлению зданий Технологического института и Царскосельского (Витебского) вокзала на Загородном проспекте сформировался знакомый нам архитектурный ансамбль, который в 1950-х годах был дополнен двумя станциями Ленинградского метро: «Пушкинская» и «Технологический Институт». Город медленно, но уверенно шагал дальше. Широкие проспекты всегда прокладывали те, кто лучше других знал их самое верное направление…

Дом на Верейской улице

Старый Петербург, доходный дом князя Андрея Волконского на Верейской улице, 18. Эклектика образца 1901 года…

Этот дом сразу притягивал к себе внимание. Он был похож на дремлющего средневекового рыцаря в надвинутом до бровей железном шлеме. Годы его подвигов и ратной славы давно прошли. Рыцарь всё ещё сурово хмурил седые брови, но его уже никто не боялся. На самом деле, он по-стариковски размяк и частенько лил слёзы петербургским дождем по прохудившимся водосточным трубам. За его одряхлевшими от времени, отмеченными блокадными шрамами стенами, скрывалась какая-то тайна. Петербург без причудливых мифов и правдивых историй живших в нём людей, без их радостей, страданий и принятых мук – только красивая картинка. Начните рисовать обрушенную, обгорелую кирпичную кладку и старый дом станет горячо и страстно рассказывать вам о своём времени. Вы многое узнаете, даже увидите что-то. Поверьте, у людей из прошлого были замечательные одухотворённые лица, они любили свою Родину и служили ей до самого последнего своего часа…

Декабристы нового русского лихолетья, все они погибли, как запоздалый цвет под ударом первых осенних морозов… Такой мне показалась судьба владельцев этого дома после роковых событий 1917 года. Живший там архитектор князь Андрей Владимирович Волконский, был четырежды ранен и тяжело контужен на фронтах Первой мировой войны. Ему, инвалиду, позднее часто ставили в вину, что обладая самыми обширными знаниями и опытом, он не хотел служить новой власти. Разве возьмут на серьёзную государственную службу человека с такой известной в России фамилией? В 20-е годы он стал работать в продовольственном управлении военного округа, налаживал производство муки, спасал людей от голода. Потом занялся восстановлением домов в Ленинграде. Андрея Владимировича уже тогда несколько раз арестовывали. Потом бессрочно выслали в Томск, где он преподавал историю архитектуры в коммунальном техникуме. Его жена, княгиня Волконская Елизавета Александровна, уехала вслед за мужем в Сибирь. Наверное, это было хорошей фамильной традицией у Волконских.