Читаем Прощание с империей полностью

Это место теперь больше знают как святую православную обитель. Мальский монастырь – тихий и уединённый уголок, который можно посетить сразу после Изборска. Нужно только проехать по сносной дороге четыре километра в сторону Печор. В Изборске нынче жарко и шумно, одна группа туристов сменяет другую, а здесь полная тишина, которую боишься нарушить и начинаешь говорить шёпотом. Пока рисовал, увидел возле скита только одного человека: высокого и крепкого физически монаха. Он неожиданно появился из леса и прошёл мимо, не проронив ни одного слова. Зелёная стена деревьев так быстро поглотила его, что оставила сомнение, видел ли я его на самом деле?

Колокольня Мальского монастыря – одно из лучших созданий псковского церковного зодчества. Ранее, это была не колокольня, а звонница. Она имела односкатную кровлю и плоскую южную стену, вверху которой было четыре арочных проема для колоколов, и соответствовала псковским строительным традициям. В 1902 году её перестроили, потому что нужно было укрепить верх, но и в этом новом исполнении звонница-колокольня чудесно смотрится с любой точки.

Прежде чем там окажешься, нужно ещё пройти через деревню, стоящую на берегу чистейшего озера. Название у неё очень уютное – Малы. Здесь привычные бревенчатые срубы изб чередуются с домами из плитняка – древнейшего строительного материала псковичей. Своего населения в деревне почти нет. Зато можно полюбоваться на семейную жизнь аистов, устроивших гнездо прямо на электрических проводах.

Деревня находится наверху, а к заброшенному старому монастырю нужно спускаться в глубокую лощину, укрытую густым лесом. Вершину колокольни видно ещё с горы. Дорога дальше есть, но свою машину лучше оставить в деревне и отправиться туда пешком. Больше увидишь, да и к природе такого уникального красивейшего природного заповедника, освящённого символами православной веры, нужно относиться с должным почтением. Скоро замечаешь на зелёном склоне древний каменный крест и источник с холодной вкусной водой. Её здесь всем хватает, и местным жителям, и приезжим паломникам.

На самом дне лощины расположился невидимый людскому глазу Мальский Спасо-Рождественский монастырь или, как его ещё называют, Онуфриева пустынь, по имени основателя монастыря преподобного Онуфрия Мальского. Суров и нелюдим был край во второй половине XV века, когда впервые пришёл сюда Онуфрий. Как водится на Руси, место это скоро обросло людской молвой, а потом обустроилось окрестными сёлами. На месте пустыни потом возник монастырь, от которого теперь остались только руины. Мощи святого Онуфрия почивают под этими развалинами. Время основания Мальского монастыря в точности неизвестно, но в некоторых источниках указывается 1471 год.

Монастырская жизнь начинается сразу, как только входишь в лес. Он здесь самый настоящий, берендеевский, с непроходимыми чащобами и причудливыми сказочными деревьями. После спуска по крутому склону, такой тёмный лес может показаться впечатлительному путнику настоящим подземельем. Продвигаясь дальше по лесной тропинке, незаметно для себя оказываешься на погосте. Хоронят там с давних времён, делают это и сейчас. На могильных крестах и обелисках рядом со знакомыми русскими фамилиями и именами можно встретить немало имен немецкого и прибалтийского происхождения. Есть и фотографии мужчин в чужой военной форме. Позже, у местных деревенских узнал, что они принадлежали малому народу финно-угорской этнической группы сето, что жили здесь в соседней деревне Сигово. Людьми они были православными, как здесь говорили «полуверцами». Этим словом им не высказывалось никакого пренебрежения. Православие они принимали в Печорском монастыре по своей воле, а жили дальше без Евангелия. Много своего в вере было.

Сказывают, что до XV века сето были язычниками, и предками их были эсты, бежавшие сюда от преследований рыцарей католического ордена на территории современной Эстонии. Потом ещё и Ливонская война добавила им многих разорений. Уже в 20-е годы прошлого века сето вместе со всем Печорским краем оказались в Эстонии. Многие там принудительно сменили свои русские имена и окончания фамилий. Так продолжалось до августа 1944 года, когда Печорский район вошёл в Псковскую область. После этого многие сето уехали обратно в Эстонию. Получился ещё один разделённый народ, что многое объясняло. Нам ли, русским, сегодня этого не понять?

Имя своё сменить – ещё не означает потерять память. В тот день группа сето из десяти человек приехала на Мальский погост из соседней Эстонии, чтобы посетить могилы своих предков.

По-русски они с местными жителями совсем не разговаривают. Вроде, теперь языка нашего не понимают. Получилось, что мы с ними тогда поздоровались по-фински: «терве». Они нам тоже так ответили: «терве». К этому времени, я ещё показал им свои рисунки. Тут у них и русский язык вспомнился. Дело это было у святого источника, который бил из-под самого алтаря храма. Воду пили мы вместе, а потом ушли, каждый в свою сторону. Не удержался и глянул им вслед, а они тоже, оглянулись и рукой нам помахали…

Перейти на страницу:

Похожие книги

Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Биографии и Мемуары / Публицистика / История / Проза / Историческая проза