Читаем Прощание с коммунизмом. Детская и подростковая литература в современной России (1991–2017) полностью

В российском контексте ужастики впервые появились в печати в 1990 году в сборнике Эдуарда Успенского «Красная рука, черная простыня, зеленые пальцы». В 1995 году вышла следующая коллекция – «Жуткий детский фольклор», ее Эдуард Успенский составил вместе с Андреем Усачевым. Многие истории в этом сборнике восходят к популярному среди детей городскому фольклору; эти страшилки бесконечно пересказывались многими поколениями детей в пионерских лагерях и во время совместных ночевок305. В 2000‐х годах рынок наводнили переводные триллеры и ужастики. По данным Сергиенко, практически каждое издательство, хотя бы в какой-то мере занимающееся детскими книгами, выпустило свою серию детских ужастиков: «Эксмо» опубликовало «Страшилки» (2000), «Астрель» (АСТ) – серию «Твой ужастик» (2001), «Росмэн» – «Ужастики 2» (2003). В 2008 году издательство «Эксмо» выпустило «Большую книгу ужасов», а в 2009‐м – сборник «Для тех, кто хочет победить свой страх»306.

Как и в случае других жанров – новинок постсоветского книжного рынка, – почти сразу же появилось множество произведений отечественных авторов – Елены Нестериной, Дмитрия Емца, Елены Артамоновой, Валерия Роньшина, Эдуарда Веркина, Елены Усачевой307. Нестерина завоевала известность детскими ужастиками и другими популярными книгами с названиями в стиле «Мафия против темных сил» (2003), «Пудель бродит по Европе» (2003), «Магазин „Белые тапочки“» (2003), «Домик у кладбища» (2006). Емец, писатель, больше известный романами в жанре фэнтези, которые мы обсудим ниже, побаловался и триллерами, опубликовав несколько книг, например «Юный граф Дракула» (2001) и «Черная-черная простыня» (2002).

Издательство «Эксмо» бесконечно, год за годом, публиковало книги серии «Большая книга ужасов», настолько они популярны среди школьников.

Все же в современной России рынок ужастиков заметно меньше рынка детективов, приключенческих повестей и сказок. Это может объясняться тем, что для российских детей триллеры – относительно новый жанр, поскольку в советское время он считался чем-то «декадентским». Как и другие жанры, обсуждаемые в этой главе, триллеры и ужастики представляли собой одну из форм новой прозы для детей, которая отчасти заменила устаревшие советские жанры. Однако ужастики и триллеры не могли сравниться по значимости и объему публикаций с двумя другими жанрами, обладающими куда более глубокими корнями в русской литературной традиции и получившими еще большее признание после 1991 года, – фантастикой и фэнтези.

Научная фантастика и фэнтези

Очевидно, что самым важным моментом в мировом издательском деле конца 1990‐х годов была публикация первой книги о Гарри Поттере в 1997 году – издательский мир был взят штурмом, была открыта новая глава в истории фэнтези для детей. Многие исследователи отмечали, что книги о Гарри Поттере смешивают в разных пропорциях самые существенные черты нескольких различных жанров – детектива, триллера, школьной повести, литературы взросления; в результате получился новый тип фэнтези, который оказался невероятно привлекателен для любого читателя, ребенка и взрослого, по всему миру, подобно тому, как за два десятилетия до того популярность завоевали «Звездные войны»308. Увлечение Гарри Поттером наложило отпечаток и на российскую детскую книжную индустрию: первая книга была переведена уже в 2001 году, и вскорости появились пародии, адаптации и даже судебный процесс, связанный с правами на публикацию309.

В 1990‐х вышли переводы западных произведений в жанре фэнтези, которые проложили дорогу отечественным сочинениям, появившимся в 2000‐е годы. Хотя такие классические книги, как «Хоббит» (1937) и «Властелин колец» (1954–1955) Дж. Р. Р. Толкина и послевоенные «Хроники Нарнии» (1950–1956) К. С. Льюиса, были частично доступны по-русски в 1970‐е и 1980‐е годы, они приобрели настоящую популярность только в 1990‐е310. «Хроники Амбера» (1970–1978) Роджера Желязны и другие романы в жанре фэнтези в большом количестве появились в русских переводах тоже во время перестройки; они обрели особое признание взрослых читателей. До перестройки огромной популярностью в Советском Союзе пользовалась предшественница фэнтези – научная фантастика. Среди самых известных авторов этого жанра надо отметить Ивана Ефремова и братьев Стругацких, Аркадия и Бориса, чьими произведениями равно зачитывались и взрослые читатели, и подростки. Романы «Туманность Андромеды» (1955–1956) Ефремова и «Трудно быть богом» (1965), «Понедельник начинается в субботу» (1965) и «Гадкие лебеди» (1966, опубликован в 1987‐м) братьев Стругацких в 1970‐х и 1980‐х стали известны по всему миру311.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Маршал Советского Союза
Маршал Советского Союза

Проклятый 1993 год. Старый Маршал Советского Союза умирает в опале и в отчаянии от собственного бессилия – дело всей его жизни предано и растоптано врагами народа, его Отечество разграблено и фактически оккупировано новыми власовцами, иуды сидят в Кремле… Но в награду за службу Родине судьба дарит ветерану еще один шанс, возродив его в Сталинском СССР. Вот только воскресает он в теле маршала Тухачевского!Сможет ли убежденный сталинист придушить душонку изменника, полностью завладев общим сознанием? Как ему преодолеть презрение Сталина к «красному бонапарту» и завоевать доверие Вождя? Удастся ли раскрыть троцкистский заговор и раньше срока завершить перевооружение Красной Армии? Готов ли он отправиться на Испанскую войну простым комполка, чтобы в полевых условиях испытать новую военную технику и стратегию глубокой операции («красного блицкрига»)? По силам ли одному человеку изменить ход истории, дабы маршал Тухачевский не сдох как собака в расстрельном подвале, а стал ближайшим соратником Сталина и Маршалом Победы?

Дмитрий Тимофеевич Язов , Михаил Алексеевич Ланцов

Фантастика / История / Альтернативная история / Попаданцы
Основание Рима
Основание Рима

Настоящая книга является существенной переработкой первого издания. Она продолжает книгу авторов «Царь Славян», в которой была вычислена датировка Рождества Христова 1152 годом н. э. и реконструированы события XII века. В данной книге реконструируются последующие события конца XII–XIII века. Книга очень важна для понимания истории в целом. Обнаруженная ранее авторами тесная связь между историей христианства и историей Руси еще более углубляется. Оказывается, русская история тесно переплеталась с историей Крестовых Походов и «античной» Троянской войны. Становятся понятными утверждения русских историков XVII века (например, князя М.М. Щербатова), что русские участвовали в «античных» событиях эпохи Троянской войны.Рассказывается, в частности, о знаменитых героях древней истории, живших, как оказывается, в XII–XIII веках н. э. Великий князь Святослав. Великая княгиня Ольга. «Античный» Ахиллес — герой Троянской войны. Апостол Павел, имеющий, как оказалось, прямое отношение к Крестовым Походам XII–XIII веков. Герои германо-скандинавского эпоса — Зигфрид и валькирия Брюнхильда. Бог Один, Нибелунги. «Античный» Эней, основывающий Римское царство, и его потомки — Ромул и Рем. Варяг Рюрик, он же Эней, призванный княжить на Русь, и основавший Российское царство. Авторы объясняют знаменитую легенду о призвании Варягов.Книга рассчитана на широкие круги читателей, интересующихся новой хронологией и восстановлением правильной истории.

Анатолий Тимофеевич Фоменко , Глеб Владимирович Носовский

Публицистика / Альтернативные науки и научные теории / История / Образование и наука / Документальное
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное