Прошедшее продолженное время

Станки, и без того старые, тоже не вынесли отсутствия запчастей и хищнической эксплуатации. Громкие дела о вредительстве закончились смертными приговорами.

Из всего бесчисленного станочного парка завода, который выпускал тысячи километров труб в год, выжил десяток ушатанных агрегатов, собранных с миру по нитке, над которыми теперь тряслись, чистили, холили, лелеяли, оберегали ото всякой работы.

Окончательно убивали производство налоги, делая продукцию непомерно дорогой.

И теперь металл плавили и обрабатывали безо всяких отчислений в казну и не в цехах, а по маленьким кузницам в лесах и на болотах под Владимиром – геморройно и некачественно, зато дешево.

Впрочем, технологические неуспехи были не самым большим просчетом владимирских князей. Тамбов, Суздаль и далекая, но вполне явная угроза из-за океана заставляли меня браться за голову и стискивать зубы.

Суздаль… Тут было все просто. Даже два разных офиса компании в пятнадцати минутах ходьбы друг от друга неизбежно разделяются на «мы» и «они». А тут речь шла о двух днях пути по заболоченной, лесистой местности. Дело усугубилось соперничеством второй-третьей генерации правителей, а завершилось народным недовольством, когда князь Владимирский решил поправить неважные дела с хлебом при помощи продразверстки.

Ближние подданные погоревали и отдали, суздальцы показали метрополии кукиш. Вернее, князь суздальский на просьбу венценосного брата ответил, что собрать зерно возможности не имеет. Тогда владыка помог по-родственному своему вассалу, послав специальное подразделение с мотивацией «хлеб или на кол».

Продотряд начал вешать несогласных, что вызвало взрыв возмущения. Загнав экспроприаторов в Ефимьевский монастырь, крестьяне решили заручиться поддержкой власти. Ворвавшись к князю в палаты, толпа потребовала у «заступника» решительных действий. Князю очень не хотелось, чтобы его отрубленную голову показали у Золотых Ворот, но топоры и пики местных патриотов были гораздо ближе.

Кроме того, он и сам, как прочие, считал политику старшей ветви династии форменным грабежом. Князь срывающимся голосом прокричал слова, которые потом назвали хартией независимости, к восторгу ратников дружины, городской стражи и простого люда.

Продотрядников порубили всех, кроме одного, которому в ранец, рот и задницу натолкали гениталии казненных, затем отправили его с этим ранцем в стольный град Владимир. Так началась междоусобица, которая длится уже второй век.

С мусульманами все было гораздо неоднозначней.

Князь хохотал как припадочный, когда я ему рассказал, кто на самом деле был яатолла Юрыс. Исторический анекдот о приемном ребенке у бездетного татарина к теперешнему времени забылся, но я-то помнил.

Дания, подруга Игоря, просто вцепилась в темненького, с выраженными восточными чертами мальчика. К сожалению, когда Юрочка подрос, внешность сформировались окончательно, показав принадлежность к другому семитскому народу, крайне нелюбимому мусульманами.

То ли родовая направленность, то ли сдвиг психики из-за ужасов БП, а может, и то и другое вместе, дали закономерный результат. Новоявленный мессия не только написал собственную книгу псевдомусульманских сунн, но и придумал новый язык – нагромождение татарских, среднеазиатских и арабских слов, замешанных в искаженный до неузнаваемости русский. Первое время пророка слушали полторы калеки, но потом «протестанты» стали исчисляться десятками. Большинство из них генетически и по менталитету к настоящему исламу никакого отношения не имели, однако с удовольствием пели суры Корана и простирались пять раз в день в сторону Мекки, протестуя против всех мерзостей постапокалиптического мира.

Поначалу «припездь» части подданных власти не волновала, благо «татарвы» работали как проклятые и совсем не прикладывалась к бутылке. Не особо испортили отношения требования к соблюдению специфической манеры одеваться в районе компактного проживания последователей учения Юрыса.

Но потом, когда новомусульманские купцы и менялы в полном соответствии со своей иудейской натурой затянули весь Владимир кредитной удавкой и стали завозить в город ядреную траву, власть имущие собрали всех «правоверных» и выкинули за стену в чем есть.

Вдоволь послав проклятий на голову владимирцев, поубивавшись об отнятом имуществе, они ушли в сторону полуденного солнца, оставляя по пути могилы с сидящими в них мертвецами.

Но изгнанные погибли далеко не все. Долгое время про высланных не было слышно, однако скоро стали ходить слухи про государство на юге, подданные которого исповедуют странную религию и говорят на чудном языке. Вынужденным переселенцам повезло найти производственные мощности, запасы, сырья и плодородные земли на безлюдной территории. Мусульманское многоженство позволило быстро расплодиться. Идеология дала тысячи покорных рабов, готовых на любые лишения ради райских кущей.