Проскинитарий. Хождение строителя старца Арсения Суханова в 7157 (1649) году в Иерусалим

Июля в 1 день, на заре, поехали, и на первом часу приехали к городу Гасан-Кале; под ним речка, на ней мост каменный; на мосту имали кафиру со всякого[174] по полуефимку; город стоит на горе высоко гораздо, на голом камени в две стены, на горе же посад в две же стены, да около ров каменный; против города речка впала в большую реку; на большой реке под городом мост каменный. Перед полуднем стали у той реки, проехав большой мост; имя реке Аракс, величеством мало не с Москву реку, где тихие плесы; пошла под Реват и к Шемахе; а другая река идет из Грузии под Тифлис и к Шемахе, и впала в Аракс, а имя ей Кура; и пошла та река, еже мы зовем Кура, от Шемахи недалеко; на ней мост на судах на цепях железных, впала во Хвалынское море. Июля во 2 день тут же стояли до полудня; и как приехали от Эрзерума, мытники тут пересматривали и имали кафиру[175]. В 6 день проехали город невелик, подобием якоже Гасан-Кале; стоит на камени высоко, под ним река немала, а пусть, токмо сторожа внутри. В 7 день, перед зарею, встав, поехали на гору все бором, и у горы даже до низу до самого долу великого, приехали к Карсу граду, той есть последний турский град. В 8 день выехал паша сам, и все пересматривал, и переписывал людей, и по письму имал мыто с человека по ефимку. В 9 день стали, проехав пустую церковь армянскую, что́ двери были с востоку, промеж двух алтарей, и в полдни стали на реке великой. Тут турчин субпаша приходил, и все пересматривал, и мыто имал; проехав село, дорога пошла надвое: налево в Грузию, в Тифлис, а по-грузински зовется: Твилис-калики; а направо в низ, в кизылбаши, в Гендж. И отъехав от села версты с две по генджинской дороге, с невеликими людьми, стали и ночевали на речке у церкви, тут село было. В 10 день, в полночь, поехали, и на первом часу дня приехали на реку великую, переехали выше Карса в ночи; река широка гораздо и глубока, а как дождь бывает, то не мочно и переехать, имя ей Арпачай. Тут рубеж: с одной стороны генджинская земля, то есть кизылбашская, а с другой Османлы, сиречь турская. Тут на реке монастырь был, на берегу, здание великое и пречудное добре и много; все попорчено; а на другой стороне, на генджинской, против его другой монастырь, пречудный же, и много добре здания, и стенное письмо было, да попорчено же; то место армянское, и шах разорил, всех людей перевел в Испагань и в Карабат и во иные грады. А было тут, около Эривани, сказывают, до 1000 церквей; то может и правда, на долу много их видеть. От того места Эривани и до Училиси два дня. Тут гора араратская; близко было нам видеть каб верст с 15, или с 20[176]; выше всех тутошних окрестных гор, остра, вышла холмами; на ней снегу много лежит; на ней Григорий великой Армении молился. А за тою горою место — дол, зовется Арарат, и тем долом другая гора араратская, и та с снегом, на ней[177], сказывают тутошние жильцы, Ноев ковчег. Имя той горе по-турски Аггрьдач, а по-армянски Масыс-дас. От того места до грузинской земли[178] день един, а до Тифлиса дня четыре. В полдень стояли, изъехав долину под горами; тут кочевые кизылбаши, якоже и цыгане, в шатрах; у них скота много, а места, долы и горы гораздо скотопажны. После полудня переехав гребень высокий, и съехав на дол, стали об ранней вечерни и ночевали; тут кочевые кизылбаши; тут был в ночи дождь сильный, страшный гром и молния. В 11 день, на заре, поехали долиною тою и горами, подле реки, вниз; в обедню стали и полдневали у реки, и осушивались; и полдневав у реки, поехали, и приехали к армянской деревне[179]; часу в другом ночи, въехали на высокие горы, и лесом большим взъехав на гору, ночевали; тут кормы чудные, зеленые травы великие; в отдачу часов дневных поехали. В 12 день, тою долиною паки еще поехали на высокие горы; тут лес, — липа, ильма, дуб, орех, клен, ясень, яблонь, верба, рябина и береза; и до тех мест нигде инде такого лесу не видали; по той долине живут все кочевые; на горах полдневали; тут на горах и на долу травы великие, густые, зеленые. И сошед с той горы, ночевали у речки не со многими людьми, а шемахинцы все поехали иною дорогою. В 13 день, на заре, поехали, и съехались паки с шемахинцами. В 14 день, в среду, на заре, поехали ровными местами, а горы все совершились, остались назади, також и лес остался с ними. В 15 день ехали даже до Генджи, все полем ровным, нету ни горы ни лесу, по обе стороны реки. В 16 день проехали город пустой, велик был, кирпичный, и камень от почвы, а внутрь другой был; у обоих испорчены стены, но токмо кричальница, и высока гораздо и хороша светелка кирпичная; тут и мост кирпичный чрез реку; река та велика добре, да разведена вода в рознь на пять рек; по берегу потока протоки; проехав ту реку, на берегу ночевали против града пустого того. В 17 день приехали в Генджу в обед, стали в караван-сарае. В 18 день поехали невеликими людьми[180], отъехав с версту, приехали на старую Генджу; место было гораздо велико, населено, и град был другой около его, и посад гораздо велик был; старый де шах разорил, тому лет сорок. Посреди посада, подле самого города, была река велика, а ныне переведена в иное место. Град и всякое здание по почву разбито; одна мечеть стоит цела. От того места мало отъехав, ночевали на поле. В 19 день, в полдень, поехали, приехали к реке Куре; идет из Грузии из-под Тифлиса, величиною мало не с Москву реку[181], идет тихо, перевоз в каюке, а кони плавали; тут платили за перевоз великий с полверсты; отъехав ночевали в селе. В 20 день приехали в Рящ, тут проехали ради мыта тайно, и постояли у армян; после обеда поехали, об вечерни проехали реку велику, разделилась на шестьнадесять источников, и всех их перелезали в брод; ночевали, заехав в деревню, на улице. В 21 день, переехали реку, идет из Грузии, разделилась на 48 источников, а тутошние говорят, будто она идет на 60 источников, а иные сказывают, идет на 70 источников. В 22 день приехали в Шемаху об вечерни; тут за градом взяли мыто. От самого Иерусалима даже до Шемахи все ехали на летний восток, и тому свидетельство о рождестве Христове, яко идоша волсви персидстии от востока на запад во Иерусалим. Приехав в Шемаху, Арсений сыскал русских торговых людей, и их расспросил, и они сказали, что их не пускают де на Русь. И Арсений не являлся шемахинскому хану для того, чтобы его не приписали же к русским торговым людям. И положа свою рухлядь и хлеб у русских людей, нанял человека. Августа в 18 день поехали в Грузию, в Тифлис. Августа 29 день, перевезлися реку в судах на Теймуразову землю; а ныне владеет тою землею Рустем-хан; тут перевоз, и мыто платил Арсений пять ефимков.