Прости нас, грешных

Можно ли из этого вырваться? Кажется, что невозможно. Еще раз повторю. Молитва у нас чаще всего состоит из «дай! защити! огради! сохрани!» Это неплохо, конечно, но у нас получается так, что кроме этого ничего нет. Рассказывали про одного человека, который забыл «Отче наш», все забыл, но только одно прошение помнил: «хлеб наш насущный даждь нам днесь»; вот это «даждь нам» он запомнил. Но мы‑то должны помнить, что молитва «Отче наш», которую Господь нам заповедал, начинается вовсе не с «дай!», а с прославления имени Божия, с нашего глубокого желания, чтобы исполнилась Его воля, а не наша: «Да будет воля Твоя… да приидет Царствие Твое… да святится имя Твое»…, а потом уже «дай». Значит, это проникает и в молитву. Это проникает и в нашу веру, которая иногда смутно, неясно, но все‑таки полна корысти: что Ты мне, Господи, пошлешь, все для меня! Я — и Бог, Который мне помогает… Временные создания, живущие на земле мгновения по сравнению с вечностью, — мы как бы делаем себя центром мира.

Всегда нужно помнить о том, что это безнадежный тупик! Что это ход, из которого нет уже никакого выхода. Что это тюрьма, глубокая духовная и душевная болезнь, ведущая к извращению образа и подобия Божия в человеке.

Господи, прости нас, грешных.

Октябрь 1987

Откройте сердце для Бога

Мы должны быть всегда благодарны Господу, что Он дает нам такую величайшую поддержку, что Он может нас, недостойных, далеких от Него, привлечь к Себе, принять в Свои объятья, одарить Своей любовью! «Смотрите, — говорит апостол Иоанн, — какую любовь явил нам Господь, чтобы нам называться чадами Божиими»[120].

Мы проходим по жизни незаметно. Жизнь уносится мгновенно, и человек часто не оставляет и памяти о себе среди ближайших потомков. Кто мы, чтобы Господь всяческих мог называть каждого из нас Своим чадом? Мы должны глубоко понять, что любовь Божия не заработана нами, не заслужена, а что она есть дар вечной любви, которая отражается в нас так слабо, еле–еле, но все‑таки отражается. Потому что мы Его образ, и мы Его подобие, хотя и малое и к тому же еще искаженное. И в знак того, что Он любит каждого из нас, что Он есть жизнь каждого из нас, Он сегодня призывает нас к Своей Трапезе.

И заметьте, что таинство Своего присутствия с нами, Своего любящего присутствия Он облек в форму трапезы. Святая Чаша, хлеб и вино означают человеческую пищу, без которой мы не можем жить. Ведь человек поддерживает свою жизнь пищей. И Господь хочет этим сказать, что в виде Трапезы Он дает нам Свое сердце, что Он наша вечная пища. Чем еще мы можем напитаться? Измышлениями человеческими? Праздной суетой, честолюбием? Но все это проходит. Самые славные имена могут упасть и исчезнуть в глубокой бездне забвения.

И из этого водопада времени Господь вынимает каждого из нас, каждую душу принимает к Себе. Поэтому через свое причастие мы все сегодня приобщаемся вечности. Временные — к вечному. Малолюбящие — к вечной любви. Бессильные — к вечному могуществу. Грешные — к Безгрешному. Люди — к Богу.

Что такое «чадо»? Это тот, кто рожден, кто вскормлен и любим. И мы действительно от Бога рождены, потому что Духом рождены от Него. Если бы Он не был с нами, то наша жизнь была бы как тень улетающая, как дымок, который рассеивается от первого порыва ветра. А раз мы чада Божии, значит, мы с Ним. В болезни и радости, в печали и успехе, в неудаче и торжестве, в старости и в молодости — Он с нами. И нам важно это почувствовать, важно пережить, важно понять, что Господь идет к нам, и открыть свое сердце, чтобы оно было потрясено тем, что Господь приходит к нам. Мне всегда вспоминаются здесь слова апостола Петра: «Выйди от меня, Господи! потому что я человек грешный»[121]. Когда Господь вошел в его лодку, ему было стыдно, что рядом с ним находится Посланник Неба. Не потому он сказал так, что не хотел, чтобы рядом с ним был Господь, — конечно, хотел, — но ему было стыдно быть рядом с Ним.

Вспоминается Закхей, мытарь. Вы помните все, что это был человек маленького роста, которому хотелось только одним глазком взглянуть на лицо Спасителя. Но вперед пробиться он не мог и ростом был мал, и люди его презирали; тогда залез он на дерево, сидел и смотрел. Господь его позвал и пришел к нему в дом! Но ведь это мы с вами: мы тоже малы ростом духовно, и вовсе не заслужили того, чтобы Он к нам пришел. Однако Он приходит— ведь Он сказал: «Закхей, сегодня Я буду у тебя»[122].