Прости за любовь

Я замираю. Внутри всё сжимается от негодования, воздуха резко перестаёт хватать. Не хочу его видеть! Низ живота скручивает и разливается холод, я словно чувствую, как кроха тоже замирает в ожидании чего-то. Всё моё тело противится находиться в одной комнате с этим мужчиной.

— Привет. Я за тобой. Собирайся, поехали, — стальным тоном чеканит Максим. — Ты пропустила приём. Мне Катька позвонила, иначе будет поздно. Срок уже большой.

Вот так с порога, без всякого предисловия, нагло заявляет этот мужчина. Ничего не спрашивая, а просто снова распоряжаясь моей жизнью и жизнью крохи, без грамма так называемого «сочувствия». Я застываю на месте. В моей голове поселяется дежавю… Я это уже проходила… Только открываю рот, готовая выкрикнуть «нет», как…

— Никуды она с тобой, мил человек, не поедет. Если ты про беременность, то она будет рожать, — бабушка приходит мне на выручку. — Чего в дверях стоять, проходи, коль приехал, — обращается она к Максу, а меня бабуля прямо заталкивает в свою комнату и угрожающе шепчет. — Ну-ка, внуча, здесь покамест посиди, а я с ним сама потолкую.

Я ни особо сопротивляюсь бабуле, ведь видеть Макса не хочу вовсе, слишком красноречивые воспоминания оставила в сердце последняя встреча. Устраиваюсь на бабушкиной кровати и прислушиваюсь к разговору на кухне. Через неплотно закрытую дверь хорошо всё слышно.

— Так, кто ты такой и как тебя звать? — интересуется бабушка у Максима.

За прожитые вместе года он так и не удосужился познакомиться с моей роднёй, пару раз видел маму, с папой пересекся всего один раз. И то случайно…

— Я муж Вашей внучки, — отвечает он уверенно, а мне хочется закричать, что он всё врёт…

— Вика говорила, что вы просто так жили вместе. Замуж ты её так и не позвал, да и ребёнка родить не разрешил. Так что получается, не муж ты ей, — парирует бабушка, — а так, непонятно что. Только девки жизнь испортил.

— Позвал, баб. Только вот она артачится. Можно подумать она нужна такая кому-то. Велика принцесса. Прямо очередь выстроилась, — зло смеётся Макс.

— Зря ты так, сынок. Иногда женщине лучше быть одной, чем с кем попало, — рассудительно говорит моя бабушка. — Чаёк-то будешь?

— Мы не пьём чай, — отзывается Максим.

Мы действительно не пили с ним чай, но только потому, что Макс не любит этот напиток, а для себя мне всегда было лень его заваривать, чай из пакетиков я не признаю.

— Вика очень любит чай. Вот это всё её баночки.

Догадываюсь, что бабушка демонстрирует Максу коллекцию моего чая, которую я недавно пополнила ещё парочкой сортов фруктового.

Максим молчит. Мне остаётся только догадываться, какими глазами он смотрит на бабушку и мои баночки с чаем.

— Плохо вы жили с Викой, коль ты не знаешь её вкусов и привычек, да и про хобби моей внучки тоже, подишь, не знаешь?

И опять молчание Макса.

— Вот видишь, не знаешь. Поэтому ей лучше одной, чем с тобой. Каждая женщина хочет, чтобы её понимали и слышали не только, когда она плачить или чемоданы собираить. Каждая женщина хочет знать, что она необходима для счастья, а не для удовлетворения мужской похоти. Вика не исключение. Она хочет любить и быть желанной, любимой, единственной. С тобой такой она никогда не была и не будить, — рассуждает бабушка, а я лежу, слушаю мою мудрую бабушку и удивляюсь, как всё правильно она говорит. А ведь я ей практически ничего о жизни с Максом не рассказывала, значит бабушка это просто видела. Но как?

— Она была счастлива со мной, — уверенно вставляет Максим свои пять копеек.

— А много ли ты знаешь о счастье, сынок? — в ответ молчание. — Что молчишь? Не знаешь, что сказать… А не знаешь потому, что никогда не замечал, что для Вики хорошо, не интересовался, чего она хочить, чем дорожить. Только о себе самом думал…

Не замечая как, я погружаюсь в воспоминания и ловлю себя на том, что вспоминать особо нечего. Все наши отношения зависели от настроения Макса. На какой-то момент отключаюсь и не слышу разговор бабушки и Максима. Даже ход времени теряю.

В следующий момент распахиваю глаза от сильного сердцебиения и какой-то приятной истомы, теплом внутри разливающейся. Словно жду чего-то. Не могу понять, что это. Может предчувствие? Интуитивно кладу руку на живот и мысленно произношу: «Малыш, ты чего меня пугаешь? У нас ведь всё хорошо». И в этот момент слышу его голос. Голос моего мужчины. Слышу и замираю, сжимаюсь в комочек, словно в ожидании пощёчины от судьбы.

Вновь становится стыдно и страшно…

Генрих

Немного успокаиваюсь, лишь когда шасси самолёта отрываются от взлётной полосы в Берлине. Через пару часов я буду дома и смогу понять, что происходит с моей девочкой.

Меня почти месяц не было рядом, это была незапланированная поездка к родителям. У мамули разыгралась подагра, а лечение мама доверяет только мне, как, впрочем, и отец.