Простить нельзя расстаться

— Это уж, позвольте заметить, не ваше дело, — по-прежнему не демонстрируя ни раздражения, ни приязни, увещевал въедливого детектива Всеволод Георгиевич. — Мало того, что полиция беспокоит Рубиновых, ещё и вы будете? Задача, которую перед вами ставили, выполнена. Больше не надо лезть в эти дела. Давайте расстанемся друзьями.

В последней фразе, если постараться, можно было уловить угрозу. Евгений промычал что-то нечленораздельное, подыскивая аргументы, но не успел — услышал гудки. Стало очевидно, что ни Рубиновы, ни Дружилин не заинтересованы в поиске похитителей. Мальчишка убежал сам — это теперь доподлинно известно, а из-за гувернантки шум поднимать никто не собирался.

Лавируя между неудобно расставленными стульями, рассуждал о несправедливости, преследующей Дарью всю жизнь. В первый раз она пострадала, и никто за это не ответил, и второй, похоже, окончится ничем. У её хозяев достаточно связей в самых высоких кабинетах — прикроют дело, даже если Цыпин со своей тщедушной командой нападёт на след преступников.

Дежурный, услышав, как катится по коридору коляска, выбежал из-за ограждения и крикнул в глубину коридора:

— Парни! Он уходит!

Уже через минуту из трёх разных дверей показались одетые в форму мужчины. С гиканьем и шутками они вынесли кресло с Коровихиным на улицу и достали сигареты — нашёлся неплохой повод отвлечься от рутины. Пришлось Евгению устраивать показательные выступления. Столпившиеся на крылечке офицеры, пуская дым, наблюдали, как он выбирается из коляски, предварительно закатившись спиной вперёд на подъёмный механизм, даёт команду автомату, и тот лихо прячет инвалидное кресло в багажнике автомобиля, а Евгений, опираясь на трости, идёт к водительской двери и усаживается. Представление прошло отлично, не хватало только аплодисментов. Зрители же были не только здесь «в партере», но и «с балкона» выглядывали — Коровихин приметил несколько лиц в окошках.

Людские реакции разнились в зависимости от пола, возраста, настроения и прочих факторов. За десять лет он успел привыкнуть и к любопытству, и к сочувствию, и к раздражению. Когда-то помогла группа в «Одноклассниках», где люди делились способами решения схожих проблем. Если даже не считать информацию о положенных льготах, удобных приспособлениях и механизмах, пример тех, кто безвинно пострадал — от рождения был инвалидом или ребёнком приобрёл увечье, но нашёл силы смириться со своим положением, придавал сил. Евгений, в отличие от многих товарищей по несчастью, прекрасно осознавал, за что ему послано наказание.

Он жил в Москве, работал в юридической консультации, куда устроился сразу после университета. Купил подержанный Фольксваген и страшно гордился тем, что не брал у родителей ни копейки. Миха как раз права получил, практики у него не было — автошкола не в счёт, а отцовский Мерседес ему не доверяли — вот и договорились покататься по второстепенным дорогам. Ошибкой старшего брата было то, что он не только позволил неопытному водителю рулить в сумерках на неосвещённой трассе, но и разрешил взять с собой жену. Лера была беременна. Она, в отличие от Даши, вешалась на сына мера добровольно и, как только залетела, поставила всех в известность. Опасаясь скандала, Коровихины благословили влюблённых и организовали шумную свадьбу. После аварии в городе поговаривали, что Миха таким образом хотел избавиться от семейных оков, но Евгений в это не верил. Слишком хорошо разглядел испуг в перекошенном лице брата, когда машина летела в кювет. Михе повезло: перелом рёбер — сущий пустяк по сравнению с повреждением позвоночника у одного пассажира и черепно-мозговой травмой у другого — Лера с тех пор страдает мигренями. Ребёнок родился до срока и долго лежал в кювете для недоношенных младенцев. Именно племянница примирила Евгения с братом. Такое чудо эта Машка! С трёх лет просится в гости не к бабушкам и дедушкам, а к дяде. А теперь так вообще стала для него доброй феей! Коровихин невольно улыбнулся, вспомнив девочку. Он уже подъезжал к больнице. Оставил машину на стоянке для инвалидов, благо до входа в здание от неё было не больше десяти метров. Коляской решил не пользоваться.

Удостоверение частного детектива не произвело на регистраторшу должного впечатления. То ли девушка была туповата, то ли утомилась, но требовала, чтобы Евгений доказал своё родство с пациенткой.

— Полиция разрешила пускать к Захаровой только родственников!

— Поймите же! Я как раз от следователя. Он просил меня помочь, а для этого надо поговорить с потерпевшей.

Медичка покосилась на трости в руках у опиравшегося на стойку инвалида и пожала плечами:

— Чем это вы можете помочь?

— За преступниками бегать не смогу — это верно, — как можно приветливей улыбнулся Евгений, — а вот в интернете вполне способен почерпнуть нужную информацию.

— Ну и почёрпывайте, сюда-то зачем? Полиция сказала только родственникам…

— Видите? — Коровихин снова раскрыл перед носом регистраторши удостоверение: — Детектив. Веду частное расследование. Вы препятствуете? Мне сообщить об этом лейтенанту Цыпину?