Простить нельзя расстаться

— Гуляешь? — спросил Анатолий, опуская сына на землю.

— Вон! — махнул тот в сторону спрятавшейся за рядком разлапистых кустов боярышника спортивной площадки, — с пацанами в футбол играю. Пойдём в «Снежинку»?

— Что это?

— Кафешка. Там. Видишь?

К торцу дома притулилось приземистое здание, выстроенное в стиле советского конструктивизма. Направились туда. Обняв сына за худенькие плечи и прижав его к себе, Рубинов отметил, как тот подрос и посвежел. Лето! Марик каждое лето тянулся, как стебелёк к солнышку. Внутри «Снежинки» оказалось чисто и уютно. В центре зала, как опята, торчали одноногие круглые столы, вдоль прозрачной стены чинно тянулся ряд прямоугольных с четырьмя стульями у каждого. Сели около окна.

— Угощаешь? — хитро прищурился отец. Марик с треском расцепил липучку на кармане штанов, достал пачку мелких купюр и принялся их пересчитывать. Лицо мальчика приняло сосредоточенно выражение. Бизнесмен, да и только! Анатолий рассмеялся и спросил у протягивающей меню официантки: — Карточки принимаете? — Та кивнула.

Заказали блины с шоколадным кремом, по порции мороженого с клубникой, Марку лимонад, себе Рубинов попросил сварить кофе. Как только девушка, сделав пометки в блокнотике и подарив мужчине понимающую улыбку, отчалила от их пристани, Анатолий наклонился к сыну: — Ты, вижу, при деньгах?

— Заранее с карточки снимал, — простодушно признался Марк, откинувшись на спинку стула и пряча трубочку купюр в кармашке. — Чтобы потом не светиться.

— Готовился, значит. А телефон где?

— Дома оставил.

— Не нашли.

— В маминой комнате за книгами. Я выключил его и разобрал на всякий случай.

— Да-а-а, — качал головой отец, испытывая необъяснимую гордость, — одно слово: Джеймс Бонд!

Заказ принесли быстро. Марик за обе щёки уплетал блины, Рубинов подвинул к нему ближе и свою порцию. Отменный аппетит у парня! Сам потягивал кофеёк — довольно приличный, и время от времени отправлял в рот ложечку холодного, упругого, ещё не подтаявшего мороженого.

— Возвращайся-ка ты домой, дружище! — сказал он, когда сын, отодвинув пустую тарелку, принялся за вторую порцию. Тот отрицательно покрутил головой и спросил:

— Маму нашли?

— Найдут! Ты же видел, какого отличного детектива дядя Сева нанял. Тебя вычислил и Дарью отыщет.

— Ладно, только на следующей неделе.

— Что так?

— У дяди Коли день рождения, мы с пацанами хотим праздник ему устроить.

— Кто такой дядя Коля?

— Ну… у которого я живу.

Анатолий погонял во рту ягодку клубнички, разглядывая деловито разрезающего блин Марка. Помычал, показывая недовольство, и после паузы поинтересовался:

— Совсем не скучаешь по дому?

— А чего мне там делать без мамы? — паренёк взглянул на отца, оценивая, не слишком ли дерзкой вышла фраза, и, чтобы смягчить её, пояснил: — Дядя Коля совсем одинокий. Он мне говорил, что никогда не отмечал день рождения с гостями.

Анатолий хмыкнул, удивляясь открывшимся качествам в характере сына, и более миролюбиво заметил:

— Гостей обычно хозяин приглашает. Думаешь, дяде Коле понравится, когда ты напустишь в квартиру незнакомых мальчишек?

— Он их всех знает!

— Да? Подозрительный какой-то дядя, — заволновался Рубинов. Может, не так и безопасно устроился Марк, как утверждал Дружилин?

— Ничего не подозрительный! — возмутился сын, отвлекаясь от мороженого. — Он же в спортивном центре работает. И всегда что-то находит: то ключи, то социальную карту, то мобильник! Потом пишет объявление: «Потерявшему обращаться к дяде Коле в каморку ночного сторожа». Я и сам так с ним познакомился — сменку забыл около качели.

— Бизнес у него такой?

— Нет! За так отдаёт, только расспрашивает, чтобы чужое не присвоили.

Марик успокоился и принялся выскребать из вазочки остатки мороженого.

— А ребята, значит, спортом занимаются?

— Ага! Там полно бесплатных секций. Самбо, лыжи, баскетбол. Ещё в бассейн по четвергам многодетных пускают.

— Если в полиции узнают, кто тебя скрывает, дяде Коле мало не покажется. Не боялся, что новые товарищи твоим приятелям из фехтовальной секции расскажут, где ты?

— Да ты что, пап! Как же они пересекутся?

— В школе, например.

— Так они, — сын махнул в сторону невидимой спортивной площадки, — в обычной учатся. За гимназию же платить надо!

Рубинов мысленно согласился с Марком, мальчишка попал в другой социальный слой, причём так далеко от привычного, что эти два слоя никак не могли перемешаться. И, по всей видимости, ему здесь было хорошо. Стало горько от осознания этого факта. Анатолий потянулся за стаканом Марка и отхлебнул лимонад — в меру сладкий, отдающий натуральным лимонным соком, а не химией.

— М-м-м… вкусно.

— Ты пей, пап, я его всегда себе беру. Мы и дяде Коле на день рождения закажем!

— Отлично! — осушив стакан, со звоном отставил его Рубинов, — но я бы хотел видеть тебя дома как можно скорее. Нехорошо полицейских обманывать.

— Ладно, — потупился Марик, — в следующую пятницу приеду.

— Деньги нужны?

— Хватает.

— Ну ладно, беги к ребятам.

Анатолий проводил взглядом сына и подозвал официантку:

— Ещё лимонад, пожалуйста. И счёт.