Я рада сообщить вам, что после того моего ухода с этой работы три из тех самых «трудных» проектов, которые я оставила после себя, стали бестселлерами, а это хороший показатель для нашего бизнеса. (Это все равно что выбить 333 очка в высшей лиге, то есть лучше, чем Джо Димаггио, но не так хорошо, как Босоногий Джо[34].) Я не говорю, что эти продажи были моей заслугой. Я просто гордая женщина средних лет, стоящая между великими книгами и удовлетворенными читателями. Но в конечном итоге благодаря мне у несимпатичных рассказчиков и темных, сложных, грязных и запрещенных тем нашлась большая аудитория, и продажи таких книг принесли немало денег моей бывшей компании – что всегда было ее целью. Так что мне не пришлось идти наперекор своим предпочтениям, чтобы сделать это.
Быть трудным ради победы!
(И, к моему восторгу, у меня появился второй шанс опубликовать бестселлер о кошках: «
Если вы, как и я, нечасто выбираете легкий путь, то вас нельзя упрекнуть в том, что вы стремитесь найти простой выход. Это хорошо. Так держать! Мы отстаиваем то, во что верим, – да, потенциально делая нашу жизнь и жизнь других людей более трудными. Но мы не поворачиваемся к неприятностям спиной и не убегаем сломя голову, когда дело плохо пахнет. Наши друзья могут рассчитывать на нас при защите их чести в сети; наши семьи могут рассчитывать на нас при подаче жалобы в полицию, чтобы им не пришлось этого делать самим; и наши сограждане могут быть уверены, что мы напишем правдивые обзоры на сайте «TripAdvisor» и будем регулярно выплачивать взносы в Американский союз защиты гражданских свобод. Когда дело пахнет керосином, всем становится лучше, если в их стане находится человек с «трудным» характером.
Господи, ну что же ты такой трудный?
Я уже сказала вам почему: потому что обычно со мной это работает лучше. Но знаете что? Иногда трудно быть такой трудной! Большей частью потому, что другие люди не ценят все хорошее, что вы делаете для них. Но я все равно это делаю, потому что, когда дело принимает крутой оборот, уверенность и смелость в отстаивании собственных убеждений достойны восхищения. Особенно если у вас есть куча других, более интересных занятий помимо необходимости защищать свои потребности, желания и ценности перед группой людей, которые не понимают, почему вы так сильно озабочены тем, на что им глубоко плевать.
В этом случае вам придется просто
Бум.
Я не так уж горжусь тем, что могу процитировать наизусть фразы из своего выпускного альбома, даже не заглядывая в него, или что 20 лет спустя эти цитаты по-прежнему
«Я бы лучше сидел на тыкве и владел бы ею один безраздельно, чем теснился на бархатной подушке вместе с другими».
Да, я была не по годам развитой маленькой засранкой, которая читала «Уолден, или Жизнь в лесу»[35], в то время как другие дети моего возраста посещали мотивационные собрания и митинги и глотали сочинения франшизы «Клуб нянек»[36]. (Здесь нет ничего плохого. Ты просто становишься самим собой, выпуск Уэлльсовской школы 1996 года.) Однако мой юношеский роман с трансцендентализмом сослужил мне хорошую службу в дальнейшей жизни, так что с тыквы история только начинается.
(Ну ладно, технически она начинается на пеньке. А конкретно, на обрубке от аккуратно спиленного старого дуба, который рос у нас во дворе в Мэйне.)
Многие сумеречные часы моей ранней юности прошли на этом пеньке. Я садилась на него, чтобы почитать, помечтать и потренироваться в спорах со своими родителями относительно удаления нечитаемой буквы h в конце моего имени – Sarah[37].