Просто умереть

Не забывая о времени, Грейс вкратце изложил ей все события минувшего дня. Уже четверть десятого, и через час он снова должен быть в оперативном штабе. По-хорошему, ему вообще не следовало являться на свидание, нужно было отменить его из-за уймы ожидающих срочных дел, но, черт побери, разве он не имеет права развлекаться хотя бы изредка?

– Наверное, тяжело опрашивать тех, кто потерял близких, – заметила Клио. – За семь лет я вроде как должна была привыкнуть к общению с людьми, узнавшими о смерти любимого человека, зачастую совсем недавно, всего несколько часов назад, – вот только я до сих пор страшусь каждой очередной встречи с ними.

– Как бы бездушно это ни звучало, но с близкими погибших как раз таки предпочтительнее общаться через несколько часов после получения ими страшного известия, когда вероятность разговорить их выше всего. Видишь ли, первая автоматическая реакция на утрату – шок, и в таком состоянии говорить люди станут. Но часов примерно через двенадцать, когда подтягиваются родные и друзья, они уже сплачиваются и замыкаются в себе. Так что, если хочешь выяснить что-то существенное, по моему опыту, нужно действовать именно в это время.

– Тебе нравится то, чем ты занимаешься? – поинтересовалась Клио.

Рой глотнул кока-колы.

– Да, нравится. Кроме тех случаев, когда недалекие коллеги начинают ставить мне палки в колеса.

Клио принялась ковыряться в своем напитке коктейльной шпажкой, словно бы что-то искала, и на какое-то мгновение взгляд молодой женщины стал таким же пристальным, как когда она брала в морге образцы почвы из-под ногтей у мертвецов. Грейс невольно призадумался: интересно, каково будет заниматься с ней любовью? Конечно же, если до этого дойдет. Не вспомнит ли он, увидев обнаженную Клио, обо всех тех обнаженных трупах, что они вместе разглядывали в секционном зале? Не отобьет ли у него желание осознание того факта, что под ее прекрасной кожей располагаются такие же отвратительные, склизкие, покрытые слоем жира внутренние органы, что и у всех остальных людей и млекопитающих?

– Рой, я давно уже хотела у тебя кое-что спросить. Разумеется, я читала те статьи в газетах на прошлой неделе. Как у тебя возник интерес к сверхъестественному?

Настала очередь Грейса ковыряться в напитке. Он принялся давить пластмассовой шпажкой дольку лимона, выжимая сок в кока-колу.

– Когда я был ребенком, мой дядя – брат отца – жил на острове Уайт, в Бембридже. Каждое лето я гостил у него неделю – просто обожал эти поездки. У них с женой было двое сыновей: один чуть постарше меня, а другой немного младше. В известном смысле я рос вместе с ними лет с шести. Ты бывала когда-нибудь в Каусе?

– Да, папа много раз брал меня на Каусскую регату.

– Ты еще скажи: «Мой батюшка имел обыкновение…» – передразнил Рой аристократический выговор Клио.

Улыбнувшись и чуть покраснев, она в шутку стукнула его по руке:

– Хватит уже дразниться! Давай продолжай!

– У дяди с тетей был маленький домик, а прямо напротив него стоял здоровенный такой особняк, в четыре этажа. И в нем жили две милые старушки, которые постоянно сидели у большого эркерного окна на верхнем этаже и махали нам рукой всякий раз, когда мы их видели. Когда мне исполнилось четырнадцать, мои родственники продали свой дом и эмигрировали в Новую Зеландию, так что я не возвращался туда лет восемь. И вот однажды весной, незадолго до нашей с Сэнди свадьбы, мы отправились в небольшое путешествие, и я подумал, что будет здорово показать ей Каус и место, куда я в детстве не раз ездил на каникулах и где провел столько счастливых дней.

Грейс прервался, чтобы закурить сигарету, заметив при этом, что Клио удивленно нахмурилась, а затем продолжил:

– В общем, мы добрались до бывшего дядиного дома и увидели, что красивый особняк напротив сносят – чтобы освободить место для многоэтажки. Я поинтересовался у рабочих, что случилось с теми двумя старушками, и они познакомили меня с застройщиком. Этот мужчина прожил в Каусе всю свою жизнь и знал там буквально каждого. И он сказал мне, что дом пустовал более сорока лет.

Рой затянулся сигаретой.

– История следующая: жили-были две старушки, родные сестры – обе потеряли мужей в Первую мировую. Они стали неразлучны, а потом одной диагностировали рак, и другая решила, что одной ей жить ни к чему. Вот они и отравились газом, как раз сидя перед эркерным окном. Это произошло в одна тысяча девятьсот сорок седьмом году.

Какое-то время Клио молчала, обдумывая услышанное. А потом спросила:

– И ты никогда не видел их на улице?

– Нет. Я был ребенком и навряд ли удивлялся тому, что они не выходят из дома. Считал вполне естественным, что некоторые старики ведут подобный образ жизни.

– А твои дядя и тетя?

– Потом я поговорил с ними об этом, специально позвонил в Новую Зеландию. Они сказали, что махали рукой пустому окну только из одолжения нам, а сами считали, что эти две старушки – наши воображаемые друзья!

– Но для вас они были реальными?