Простые правила

Используемые представителями центральных банков простые правила замыкают круг и приводят нас к тому, с чего мы начали. Как и военные медики, финансисты руководствуются простыми правилами, помогающими принимать решения перед лицом устрашающей сложности. Сам факт, что простые правила применяются в ситуациях с неимоверно высокими ставками — например, когда на кону миллионы рабочих мест или чьи-то жизни, — убеждает нас в их могущественности, даже если речь идет о самых трудных обстоятельствах. Это заставляет нас задаться вопросом: если простые правила столь эффективны в таком разнообразии положений, то почему у нас до сих пор преобладают сложные решения? Правовые акты чем дальше, тем больше детализируют правила, кадровые службы выпускают для сотрудников целые тома должностных инструкций, а самозваные эксперты так и норовят всунуть наивному обывателю новый, еще более заумный, режим питания и упражнений. Люди же истосковались по простоте. Тем более мы уже многократно доказали на этих страницах, что простые правила нередко куда эффективнее, чем усложненные подходы. Почему же простые правила не распространяются дальше? Какие барьеры мешают нам хоть немного упростить нашу жизнь, наши компании и наше общество? И главное: как преодолеть препятствия, преграждающие нам путь к простоте?

Первое препятствие — это усилия, которые необходимо приложить, чтобы разработать простые правила. Как и большинство стоящих начинаний, простые правила можно довести до ума, только потратив на это определенное количество сил и времени. Сам процесс их разработки требует решительно и беспощадно определить приоритеты: отточить до совершенства все важное, а все второстепенное отбросить как хлам. Из множества целей и задач предстоит выбрать те, что способны раздвинуть наши стрелки; затем нужно определить, какое из наших конкретных дел или решений является главным узким местом на пути к успеху, а потом проверить и отсеять дюжины потенциальных правил, чтобы их осталась самая малость. На каждом этапе придется искать трудные компромиссы и ставить острые вопросы. Но если мы надумаем оценить, во что обойдется нам выработка простых правил, нам стоит приплюсовать издержки от их неиспользования: нервное напряжение, к которому ведут усложненные решения, или, например, горечь от осознания того, что годы идут, а заветные цели ничуть не становятся ближе. Стив Джобс, объясняя, как он возвращал к жизни стоявшую на грани банкротства Apple, особо подчеркивал великую силу простоты. «Надо хорошенько напрячься, чтобы обрести ясность мышления, а через нее и простоту, — говорил Джобс. — Но в конечном счете оно того стоит, ведь тогда тебе по плечу свернуть любые горы»[345]. И действительно, простота нередко приносит такие выгоды, которые с лихвой покрывают связанные с ней издержки.

Второй барьер на пути к простоте воздвигают те, кому сложность идет во благо. Издержки от усложненных решений распределяются между многими, а выгоды от них часто сосредоточены в руках единиц. И значит, у бенефициаров имеются сильные мотивы противиться упрощению. Многочисленными сложностями в налоговом кодексе США, например, мы обязаны особым группам влияния, которые стоят на страже налоговых льгот, в том числе налоговых вычетов за владение скаковой лошадью или за постройку скаковой дорожки, сулящих выгоды очень немногим[346]. Очевидно, что данная группа получает пользу от сложности налогового законодательства, но прибавьте к ней лоббистов, которые представляют ее интересы перед законодателями, а также самих законодателей. Кто не слышал о пресловутых «вращающихся дверях», через которые политики и законники, городящие целые лабиринты правил, проходят с необыкновенной легкостью? Благодаря им они пересаживаются со своих сановных кресел на теплые места в частных компаниях, чьи интересы в свое время и защищали. Еще бы, ведь, приземлившись в частном секторе, они, словно поводыри, помогают своим нанимателям не заплутать в хитросплетениях правил, к которым сами же приложили руку. А когда регулятивные сложности нарастают, двери-вертушки между политикой и бизнесом вращаются с усиленной скоростью. Недавнее исследование показало, что число бывших законотворцев на службе у фирм, оказывающих финансовые услуги, с 2001 по 2013 год возросло на 55 %[347].