Против часовой стрелки

Мы, наконец, съехали на тротуар. Миновали два так и оставшихся припаркованными автомобиля отечественного производителя. От газового-распределительного здания остались лишь стены. Трубы и крышу вырвало взрывом. Внутренними, на удивление свободными, двориками мы проехали на улицу Расковой. Несколько деревьев попыталось нас остановить, но ничего у них не вышло. По пути я увидел изменённого, выглядывавшего из подвала. Он улыбался нам своими искорёженными эволюцией губами.

Наблюдают сволочи. А значит, умнеют. Видят, что мы им не по зубам. А ведь поначалу, когда мы с Ирой работали чистильщиками, изменённые нападали вне зависимости от численного превосходства сторон. Некоторые тогда их называли «зомби». Этих людей уже нет в живых. В произнесённых словах намного больше мощи, чем в любом из стрелковых орудий. Слово бьёт в сердце. Те, кто называл изменённых «зомби» в первую очередь убедили сами себя, что воюют с бестолковыми тварями. А это была огромная и, зачастую, решающая ошибка.

Пока ехали по переулку Расковой, пришлось перебраться через две машины. Обе распотрошены: вырваны сидения, обшивка, мародёры ковырялись под капотами. Когда проезжали мимо четырнадцатого дома, где стоит вывод вентиляционной шахты, услышали неразборчивые голоса, шипение, вой… Я даже толком не смог классифицировать ту какофонию звуков, которые доносились из-под земли. Ничего подобного раньше слышать не приходилось. Вероятно, где-то неподалёку под землёй обитает орда изменённых. Плохое место, и надо бы отсюда скорее уезжать.

Одно из деревьев потянулось к нам. Взбалмошный клён. Я снова пожалел, что так и не поставил огнемёт на башню. Сейчас бы сделать из этой эволюционировавшей доски факел. В назидание остальным.

Мы выехали на улицу Правды к небольшому бордово-стеклянному дому. Много стёкол первого этажа разбиты. Значит, был банк или ювелирный магазин. Большинство мародёров поначалу грабили именно такие места. Это потом они поумнели. Те из них, кто выжил.

— Давай налево, — кивнул я на двухполосную дорогу, поросшую мелкой травой.

И тут мы услышали приближавшийся шум. Я снова не смог его однозначно классифицировать. Вой, крик, стоны. Всё смешалось в какую-то жуткую какофонию. Такой же звук доносился из вентиляционной шахты. Но самое плохое было в том, что он приближался.

— Поехали, поехали! — поторопил я жену.

Ира не вписалась в поворот. Сбила чёрную оградку, уже почти невидимую из-под разросшейся фиолетовой травы, повалила знак «Остановка запрещена». В этот момент я посмотрел на монитор. Со стороны Ленинградского шоссе к нам приближалось странное создание. Именно оно издавало тот самый, не классифицируемый шум. По дороге катился огромный шар, состоявший сплошь из людей. А точнее изменённых. Их ноги, руки, головы, туловища, переплелись под невероятными углами, навсегда соединились в единое целое. Такого я ещё не видел и даже не слышал. Какая сила могла их так соединить? Зачем? По каким физическим законам они катились? Кто управлял этой массой?

Однако все эти вопросы не мешали «Колобку» из бывших людей к нам приближаться. Его скорость впечатляла. Да и через препятствия перепрыгивал он слишком резво. Нам, даже на бронированном автомобиле, ездить по мёртвому городу со скоростью восемьдесят-девяносто километров в час — верное самоубийство. А это значит, что шансов скрыться от «Колобка» мало.

— Я на башню, — выбрался я с пассажирского места. — Доставать дружка их мешка, — так мы иногда в шутку называли приготовление КОРДа к бою. — Попробую остановить это непотребство, — указал в монитор. — Следующая улица должна заканчиваться переходом через железку. Там и переедем.

Ира молча кивнула и сосредоточилась на управлении тяжёлой машиной.

Шар был уже близко. Вой, крики и гам, исходившие от него, оглушали. Промахнуться по такой махине нереально. Я вдавил спусковой крючок. Тяжёлые пули ложились точно в «колобка». Ни одна не прошла мимо. Но только ничего это не изменило. Шар из тел изменённых продолжал с той же скоростью гнаться за нами. Я успел выпустить ещё с десяток пуль до того, как он нас догнал. В этот момент Ира как раз поворачивала на 5-ую улицу Ямского поля и «колобок», врезался в наш борт. Тяжёлый грузовик встал на левые колёса. Из башни стало видно небо… и только небо…

«Вот и всё» — успел подумать я со странной отрешённостью.

В этот момент правые колёса всё же приземлились на землю. Шар откатился назад, приготовился к разгону, чтобы наверняка перевернуть нашу крепость.

— Поехали! Поехали! — крикнул я.

Двигатель зарычал, как доисторический зверь. КамАЗ рванулся вперёд. Спустя несколько секунд шар остался за пределами видимости. Ира набирала скорость. Из-за угла, наконец, появился «колобок». Какофония из голосов, издаваемая им, усилилась. Я выпустил ещё очередь. Безрезультатно. Пулемёт не причинял ощутимого вреда этой массе тел. Сейчас бы огнемёт, который так и не установил…