Противостояние (СИ)

— Время моего рабства прошло, шехзаде. Отныне я — свободная женщина. К тому же…

— Довольно с меня разговора с вами, — резко прервал ее тот с явным раздражением. — Помните о своей судьбе, которую ничто изменить не в силах.

Развернувшись, шехзаде Орхан хотел было покинуть покои, но с изумлением услышал брошенные себе в спину слова.

— Шехзаде Мустафа тоже был старшим престолонаследником, но он был казнен своим отцом, как вашим отцом была казнена ваша мать. Не думаете, что если помочь повелителю засомневаться в вас, что мне под силу, он и вас не пощадит? Не стоит угрожать мне, шехзаде, а тем более недооценивать.

Ухмыльнувшись, шехзаде Орхан даже не обернулся и, громко стукнув дверьми, вышел прочь. Сейхан Султан, тяжело смотря ему вслед, нахмурилась, а после перевела обеспокоенный взгляд на своих играющих сыновей.

Топкапы. Султанские покои.

Черноволосый султан Мехмет хмуро стоял на террасе, оперевшись о перила и смотря куда-то вдаль, как вошедший Локман-ага оповестил о том, что прибыл шехзаде Орхан из военного лагеря.

— Пусть войдет.

Послышались шаги и, обернувшись, султан Мехмет увидел своего возмужавшего сына, который поклонился ему с каким-то неприятным чувством в глазах. Видимо, все еще не простил казнь матери.

— Повелитель.

Вздохнув, тот медленно подошел к сыну и неуверенно положил ладонь на его широкое плечо, отчего шехзаде Орхан пошатнулся.

— Михримах Султан для нас обоих многое значила, не так ли?

Шехзаде мрачно опустил голову, промолчав.

— Помню, когда скончался ее супруг — Рустем-паша, Михримах покинула Стамбул и приехала ко мне, в Манису, где я правил еще как шехзаде, — задумчиво проговорил султан Мехмет. — И произнесла слова, которые я помню до сих пор. «Нужно не смерти бояться, а пустой жизни». Знаешь, Орхан, то же самое могу сказать и о ней самой. Михримах всегда была достойной дочерью, сестрой и матерью. Еще лучше ей удалась роль султанши, так как прежде дочерям султана подобным могуществом и славой овладеть не удавалось, да и я уверен, не удастся.

— Единственное, что нас связывает, повелитель, так это любовь к Михримах Султан и скорбь по ней, — сухо ответил шехзаде Орхан, подняв темно-карие глаза на отца. — С вашего позволения я отправлюсь в отведенные мне покои.

— Ступай, — разочарованно кивнул султан Мехмет, с тоской смотря вслед уходящему сыну.

Спустя некоторое время…

Вскоре в столицу прибыли и его наложницы Дэфне, Гюльхан и Селин, которых Сейхан Султан встретила довольно холодно и разместила в отдаленных покоях гарема.

Нурбахар Султан по повелению султана было позволено явиться на похороны, но из ссылки он возвращать ее не желал, что все-таки огорчало султаншу, которая в Старом дворце умирала от тоски.

Утром того дня, на который были назначены похороны Михримах Султан, Сейхан Султан вошла в небольшую башню, откуда была видна площадь перед Топкапы, на которой и должна была происходить церемония.

Гроб султанши уже вынесли из гарема под надрывный плач Хюмашах Султан, который разбередил всем сердца, поэтому сейчас султанша с красными от слез глазами стояла у самого окна, мрачно созерцая действо.

Позади нее были Дэфне, Гюльхан и Селин, а также Эсмехан Султан, скорбь в которой вовсе не виделась, и Шах Султан, в противовес сестре глубоко мрачная, но скорее, из-за смерти дочери.

Поклонившись султаншам династии, Сейхан Султан встала позади плачущей Хюмашах Султан, но едва она попыталась разглядеть хоть что-то сквозь решетку, как двери снова распахнулись, и ее пораженным зеленым глазам предстала светловолосая Нурбахар Султан в черном платье без привычной диадемы.

Шах Султан и Эсмехан Султан испытали те же чувства при виде Нурбахар Султан, которая, поклонившись, невозмутимо встала рядом с Сейхан Султан.

— Что ты здесь делаешь? — не сдержалась от негодования последняя, смерив султаншу взглядом.

— Повелитель позволил мне прибыть на похороны, — сухо ответила Нурбахар Султан, даже не взглянув на девушку. — Также я попросила, наконец, увидеться со своими детьми.

Шах Султан злорадно ухмыльнулась, взглянув на возмущенную Сейхан Султан, а после обернулась на Эсмехан Султан, которая ответила ей похожей ухмылкой.

После церемонии похорон, когда тело Михримах Султанувезли в мечеть Шехзадебаши, где были похоронены ее муж и сын, все султанши собрались в покоях Валиде Султан, где был устроен ужин в честь покойной.

Пришлось накрывать целых два столика, дабы все госпожи смогли уместиться. Сейхан, Нурбахар, Дэфне, Гюльхан и Селин, как наложницы, разместились за одним столом, а Хюмашах, Эсмехан и Шах за другим.

Без особого аппетита поедая веточку винограда, Сейхан Султан перевела взгляд зеленых глаз к Нурбахар Султан, которая, почувствовав, что на нее смотрят, напряглась.

— Как в Старом дворце, Нурбахар? — проговорила она, не спуская с той взгляда. — Успела освоиться?

— Вполне неплохо, — соврала светловолосая султанша, через силу улыбнувшись. — Знаешь, я там единственная госпожа, которую все очень уважают.