Провалы (СИ)

Именно в этот момент появляются парамедики. Они пытаются забрать у Шерлока Джона, и приходится Лестрейду и еще парочке детективов помочь им в этом, чтобы затем держать Шерлока вдали от него. Шерлок рвется к Джону, вырывается из хватки Лестрейда, огрызается и пинается, скалит зубы и рычит, точно волк, попавший в ловушку. Один из парамедиков пытается вколоть Шерлоку успокоительное, но получает пинок в челюсть.

- Джоооон!.. – вопль боли Шерлока разносится под сводами подвала, когда тело Джона выгибается под действием дефибриллятора.

Ему опять делают искусственное дыхание, а Шерлок рвется и рвется к Джону, пока не ощущает укол в районе предплечья. Мир меркнет, тускнеет и вовсе пропадает. Последнее, что он слышит, это слова кого-то из парамедиков: «Остановка сердца две минуты».

Пробуждение обрушивается на Шерлока писком приборов жизнеобеспечения. Он вздыхает полной грудью, чувствуя остаточную сонливость и тяжесть в голове, потом вспоминает смерть Джона и распахивает глаза. Шерлок лежит в палате интенсивной терапии – об этом свидетельствует надпись над входом. Рядом с кроватью Шерлока сидит Майкрофт в белом костюме, шапочке и бахилах. Он смотрит на брата снисходительно и чуть-чуть сердито, потом улыбается и мягко касается его руки. Шерлок отталкивает руку брата и спрашивает хриплым голосом то единственное, что интересует его в этой жизни:

- Джон?

Майкрофт кивает куда-то в сторону:

- Было три остановки сердца, пока его везли в больницу. Операция длилась двенадцать часов. Руки-ноги в гипсе, что смогли, то зашили, надеюсь, шрамов почти не будет видно. Работали лучшие хирурги. Он пока еще не просыпался.

- Сколько я здесь? – спрашивает Шерлок, поднимаясь и жадно всматриваясь в человека, лежащего на соседней кровати.

- Тридцать часов, брат, - отвечает Майкрофт, придерживая Шерлока, пока тот ковыляет к Джону, - тебе пришлось вкатить лошадиную дозу транквилизаторов, иначе ты разгромил бы весь госпиталь, с учетом того, что тебя не могли отодрать от Джона трое полицейских. Успокойся, теперь уже опасность миновала. Если не будешь делать глупостей, оставлю вас одних, - Шерлок слышит, как Майкрофт улыбается и слабо пожимает ему руку.

- Спасибо. Я обещаю, - Шерлок перебирается в кресло рядом с кроватью Джона и осторожно касается выглядывающих из гипса пальцев Джона, нежно поглаживая их своими – на лице его разливается нежность и обожание.

Майкрофт еще некоторое время смотрит на брата, словно взвешивая, стоит ли довериться его обещанию, а затем уходит. Шерлок и Джон остаются одни.

- Ты здорово напугал меня, Джон, - заявляет Шерлок, придвигаясь еще ближе к своему доктору, - никогда больше не оставляй меня одного. Если тебе уж так надо было подумать, мог бы сказать, я бы ушел и не вернулся, пока ты сам меня не позвал обратно… - Шерлок говорит и говорит, не способный заткнуться.

Ему кажется, что если наступит тишина, сердце Джона может опять остановиться, кроме того он где-то слышал, что с людьми, находящимися в бессознательном состоянии, надо говорить постоянно. И Шерлок говорит. Говорит, когда приходит на обход врач, когда сестра ставит Джону капельницу и меняет повязки, говорит всю ночь и все утро. Медперсонал Шерлока не трогает, лишь косятся на него боязливо, как на гранату без чеки, и обходят стороной. Шерлока это устраивает, главное, чтоб не мешали им с Джоном. Под вечер Шерлок совсем отчаивается. Почему Джон до сих пор спит? То есть понятно, что его накачивают обезболивающими и транквилизаторами, но все равно, нельзя так долго спать, когда Шерлоку нужно, чтобы Джон очнулся хоть на минуточку. Шерлок боится, что Джон так и будет спать вечно, как спящая красавица.

- Может, мне тебя поцеловать? – пытается он шутить – получается сомнительно. – Знаешь, теперь будет только так, как захочешь ты, - обещает он Джону. - Как скажешь, так и будет. Хочешь, прогони меня, я уйду. Хочешь, умру, лишь бы ты жил. Я даже могу еще раз с Бартса прыгнуть ради тебя… Я…

- Лучше… живи, - слышится едва слышный шепот, и Шерлок замолкает испуганно. Джон смотрит на него еще мутными от лекарств глазами, но Шерлок явно читает в них беспокойство и… любовь? Шерлок боится об этом думать.

- Что, Джон? – спрашивает он, наклоняясь ниже – губы Джона запеклись и потрескались, он облизывается, отчего сердце Шерлока делает фантастический кульбит.

- Живи ради меня, - заканчивает свою мысль Джон и закрывает глаза.

- Да, хорошо, как скажешь, - торопливо бормочет Шерлок, усиленно стараясь не разреветься, как последняя домохозяйка над любимым сериалом. – Тебе очень больно? – голос Шерлока предательски вибрирует.

- Не очень, - силится улыбнуться Джон, значит, больно, делает вывод Шерлок. - Что со мной?