Провинциал и Провинциалка

Я сблизился с Павлом Гребенниковым именно тогда, когда выяснилось, что мы оба идем в их девичью сто двадцатую комнату. Мы были с ним однокурсники. Но до этого только кивали друг другу.

– Ты тоже к ним? – спросил Гребенников. Вопрос был в лоб, потому что мы оба заворачивали по коридору в их комнату.

– Да.

– К ним Полупроводники собираются прийти. Забито.

То есть студенты с отделения полупроводников.

– Точно? – спросил я.

– Да. Их вино у девчонок уже на столе стоит. – И тут же Гребенников, улыбаясь, добавил: – Но их самих пока нет…

Мы были очень молоды. И очень веселы. Мы приостановились на углу, и оставалось только выяснить последнее. Улыбаясь, я спросил:

– А между прочим, ты к кому?

– Ну, например, к Чекиной Вале.

– Это удачно. Не поссоримся. А я – к Цаплиной.

Мы засияли – получалось, что сама судьба делала нас товарищами, во всяком случае, на этот вечер.

– А ты Вале Чекиной, кажется, земляк?

– Точно, – сказал я. – Это что, так важно?

– Еще бы!

Придя в сто двадцатую, мы вдруг сглупили и устроили нелепый скандал:

– Зачем вы и нас пригласили, и их?.. Подлость!

Что-то подобное мы им мололи минут десять. Они обиделись. Они молчали. А мы повторяли:

– Зачем же давать авансы и вашим и нашим?

Они молчали. И не стали садиться к столу. Получилась неприятная пауза.

Наконец Валя Чекина сказала мне:

– Вот скажи-ка честно, кто тебе нравится на нашем курсе? Из девушек? Только честно скажи – мы же земляки.

– Ты и Цаплина! – выпалил я.

– Нет, ты честно скажи. Назови всех, кто тебе нравится.

– Ты и Цаплина, – упрямо твердил я, ни на шаг не отходя от золотой жилы.

И опять потянулась этакая постыдная пауза. Опять они молчали. Они сидели по углам. Особенно дулись не упомянутые среди «нравящихся» Лариса Чубукова и маленькая Чечеткина. Ожидалось, что парней будет шестеро, а сейчас вместо шести было лишь двое. И оба какие-то психи.

Цаплина решила высказаться:

– Они, то есть те ребята, для нас, пожалуй, приятнее.

Я как раз разливал вино (наше, мы тоже принесли) по стаканам. И вот стаканы стояли на столе полнехоньки, в неловкой и нелепой ситуации, а Цаплина высказывалась:

– Они приятнее. Они основной состав, а вы…

– А мы?

– А вы – дубль, – спокойненько и строго выговорила Цаплина. Она дружила с Полупроводником, яростным футбольным болельщиком.

Эта пауза была уже совсем никуда не годной. И тут Валя выручила – рассмеялась:

– Ладно, девочки. Давайте веселиться! Дубль ведь тоже играет.

– Во всяком случае, его не прогоняют с поля, – сказал я с обидой.

– Вот-вот. Девочки, за стол!