Провинциальное прованское преступление

— Я? Нет! Я прекрасно помню тот день, когда приехала мадам Ольга с компанией. Я оформлял всех одновременно, и все платили наличными. Один только Орлов протянул мне пластиковую карточку, но она у него была заблокирована. Надо было идти в банк разбираться. Пришлось мадам Ольге оплатить его номер, пока он не снимет деньги в банкомате. Она могла бы, конечно, не оплачивать — отель ведь ее, — но ей было неловко передо мной, поэтому она протянула деньги. А вот успел ли месье Орлов вернуть долг мадам Ольге, я не знаю.

— Но почему тогда исчезла запись в компьютере?

— Не знаю, пропали записи за всю предыдущую неделю. Может, вирус компьютерный? Или они сами забрались в компьютер и стерли страничку. Я ведь не могу тут сидеть двадцать четыре часа в сутки? А пусть живут, — махнул рукой Анри. — Перед кем мне отчитываться?

— Мне бы хотелось посмотреть, — попросила Степа. — Я немного разбираюсь в компьютерах. Вдруг этот файл переместился в другую папку? Или его сбросили в «корзину», а «корзину» не очистили. Тогда ваши записи можно восстановить.

— Буду только признателен, — сказал Анри и впустил Степу за стойку.

Степа быстро разобралась, что в компьютере практически нет никакой документации. Папка резервирования номеров, список проживающих в гостинице и бухгалтерская программа — вот, собственно, и все, что в компьютере было по делу. Куда больший объем занимали карточные игры. Что касается Дмитрия и Виктории, они как будто и не заселялись вовсе, впрочем, как и остальные.

Степа покачала головой:

— Увы, корзина пустая. Информация стерта.

— Бог им судья. Надеюсь, полиция скоро поставит точку в этом деле, и все эти люди покинут отель.

— Да, и произойдет это очень скоро, — обнадежила его Степа. — Господин адвокат сказал, что вроде бы у полиции имеется свидетель. Некая женщина, проживающая в «Жозефине», видела, как убили мадам Ольгу. Завтра проведут следственный эксперимент, всех отпустят, и вы, наконец-то, избавитесь от присутствия этих господ.

— Да, крайне наглые люди. Где они? Столько времени прошло!

Хоть Анри и не собирался ни перед кем отчитываться, а все равно с тревогой поглядывал на дверь, за которой скрылись Дмитрий и Виктория. Прошло уже минут двадцать, а те не появлялись. У нашего портье был повод заволноваться. Винный погреб — его вотчина. По всей видимости, Дмитрий и Виктория, попав в хранилище вин, сначала решили осмотреться, чтобы потом выбрать самое дорогое вино.

— Степочка, переведи, может, он и нам разрешит спуститься? Никогда не была в винных погребах.

Я заметила, что Степа всегда вызывает у людей доверие. Или внешность у нее такая — маленькая, хрупкая, со светлыми глазами и честным взглядом, — или добрый проникновенный голос действует завораживающе на собеседника, или вообще она человек хороший, и люди это чувствуют. Анри не оказался исключением:

— Идите, конечно, хотя не понимаю, что может быть интересного в погребе. Это хорошо, что вы в куртках — там достаточно прохладно. Вот, возьмите на всякий случай, — он положил на стойку ручной фонарик. — Бывает, что у нас там свет гаснет. Но это когда кухарка электродуховку и посудомоечную машину одновременно включает.

Анри проводил нас до двери в погреб, но с нами вниз не пошел. Осторожно, чтобы не упасть на стоптанных ступеньках, я со Степой начали спускаться. Обычно в подвалах присутствует специфический запах мышей, плесени и сырости — здесь не было даже намека на повышенную влажность, пахло сухими специями и копченостями.

Первое, что бросилось в глаза, это огромные от пола до потолка стеллажи, делящие помещение на несколько отсеков. Первый к лестнице отсек был предназначен для продуктов. Присмотревшись — в подвале было не так уж и светло, — я увидела свисающие с потолка окорока, на полках лежали головки сыра, банки с консервацией и несколько ящиков с апельсинами и лимонами. Тут же висели связки лука, чеснока, жгучего перца, а так же засушенные букеты прованских трав. Все эти продукты создавали изумительный аромат, от которого у меня разыгрался аппетит.

В центре этого отсека стоял стол и четыре стула. Что-то подсказывало, что Анри частенько здесь пропускал стаканчик-другой прохладного вина, закусывая ломтиком сыра или кусочком ветчины. И за вином далеко ходить не надо было — во втором отсеке на полках лежали десятилитровые бочки с вином, некоторые с краниками, некоторые заткнутые деревянными пробками. В третьем отсеке, полагаю, хранилась винная продукция в бутылках.

Степа хотела что-то сказать по поводу интерьера, но я приложила указательный палец ко рту. Из глубины подвала доносились голоса Дмитрия и Виктория. Парочка не слышала, как мы вошли, и разговаривала хоть и вполголоса, но не опасаясь быть услышанными.

— С чего ты взял, что это здесь? Где тут можно спрятать? — ворчала Виктория. — Я уже вся в пыли!

Не знаю, как на счет пыли, но от обилия ароматных трав я едва сдерживалась, чтобы не чихнуть.

— Это не я взял, а твой дамский угодник, фаворит хренов, — парировал Вике Дмитрий. — Может, он опять всех надул?

— Не смей так говорить о нем! И вообще, что ты к нему пристал?