Прожектеры: политика школьных реформ в России в первой половине XVIII века

В качестве доверенного лица высокопоставленного сановника Беляев и сам оказывается прожектером. Например, в марте 1714 года он предлагает Апраксину обратиться к Петру с идеей ведения нового налога – сбора с морских и речных судов. Как и положено в прожекте, идея обосновывается «самой государственной денежной нуждой и войной», стремлением «учинить помощь государственную». Столь же традиционны и заверения, что новый налог не повлечет для населения «тяжелости, ибо как наниматель, так и наемщик [судов] в розговоре своем оное [налоговое бремя] розверстывать, ведая указ, будут обще». Новая идея предлагается не случайно – Беляев указывает, что администрированию подобного сбора, если он будет одобрен, «прилично» быть под ведением его патрона как главы Адмиралтейства, заведующего всеми судами в государстве вообще (а значит, конечно, под ведением и самого Беляева). В отличие от обычных писем Беляева, данный проект красиво выписан и представлен в двух экземплярах – очевидно, для представления самому Петру286.

Хорошо был Беляев знаком и с делами Навигацкой школы, и с ее учителями. Свидетельств его принадлежности к кругу московских книжников у нас нет, но службу свою в Оружейной палате он начинал под руководством все того же Курбатова. В 1701 году в Оружейной палате числился подьячий Андрей Беляев, а в 1705 году Беляев уже указан как один из двух дьяков в палате, то есть он был назначен на освобожденную Курбатовым вакансию287. Более того, Беляев в эти годы был, похоже, близким сотрудником Курбатова. Среди бумаг Петра находится недатированное письмо, которое направили царю «всеубожайшии сироты и не годнии твои, великого государя, раби», подписавшиеся, в соответствии с нормами московского эпистолярного этикета, как «Алешка» Курбатов и «Андрюшка» Беляев. Двое приказных запрашивают тайную аудиенцию у государя: цель встречи, по их словам, состоит в том, чтобы информировать Петра о «некотором в похищении твоея, великого государя, казны деле знатной особой». Ни имя преступника, ни обстоятельства преступления в письме, конечно, не раскрываются, но зато авторы многословно заверяют государя в собственных верности и рвении и столь же красочно описывают ту ненависть и опасности, которым они подвергаются за свою верность со стороны неназванных злодеев288.

Учитывая тесные связи Беляева с Курбатовым, неудивительно, что у него, похоже, установились и прекрасные отношения с Магницким – и что он оказался глубоко вовлечен в дела Навигацкой школы. Переход Беляева на службу в Приказ воинского морского флота примерно совпадает по времени с передачей школы в ведение Апраксина. Адмирал, разумеется, постоянно находился в разъездах, а с основанием Санкт-Петербурга проводил большую часть времени в новой столице, так что управление школой и переписку по школьным делам он вел именно через Беляева289. Беляеву, например, доверяется подбор учеников для определения на те или иные должности на основании рекомендаций учителей: «по осмотру и под отметою над именами адмиралтейского комиссара Андрея Александровича Беляева отосланы были в артиллерию с указом школьные ученики»290.