Прыжок с кульбитом и валидолом

— Я усадил тебя на скамейку, расстегнул застежки, платье аккуратно сложил. Ты очень боялась его измять. И потом мы пошли в туалет.

— Все-таки вдвоем?! — Вера остановились. Видимо, что-то случилась с ногами. — Дай попить!

Я тоже решил напиться. Антон оглашал эпатажные вещи.

— А как ты хотела? — возмутился он. — Одна и шага сделать не могла, вообще была никакая! А если бы в дырку провалилась? Посмотри, какая ты мелкая. Упала — и с приветом! Ищи потом пропажу.

— Подожди, подожди, — она приложила руки к щекам. Глаза лихорадочно блестели. — А как же это, трусы?

— Снять трусики тебе удалось раньше, на скамейке. Ты не хотела их запачкать. Сказала, пусть дуры новые трусы пятнают, а твои французские, мама за них бешеные деньги отвалила.

— Не может быть! — Вера побледнела, снова покраснела, в итоге пошла пятнами. — Я оказалась раздета, без белья… И ты все видел?

— Во-первых, не раздета. Лифчик на тебе был. И вообще, ничего я не видел! Что можно увидеть, когда держишь тебя сзади, захватом под руки?

— Нет слов, какой позор… — упавшим голосом она вынесла себе приговор. — Но я чувствую, что это еще не все.

— Да, мы не дошли до туалета, сделали это под деревом. Думаю, бог простит. А потом ты потребовала мыть руки.

— Фу, — Вера облегченно вздохнула. — Хоть здесь слава богу.

Но Антон не дал девчонке передохнуть. Одной безжалостной фразой он ее убил:

— Затем ты захотела подмыться. Сказала: чистота залог здоровья.

Вера начала хватать воздух ртом. Лицо приобрело багровый оттенок, как бывает при апоплексическом ударе. Мне стало страшно — таких выпученных глаз даже базедова болезнь никогда в жизни не видела.

Всю дорогу, попивая лимонад, я молчал, потихоньку шалея. Но на этом месте пришлось вмешаться:

— Разве не видишь, Антон, что травмируешь девочку? Фильтруй базар.

— Чего?

— Будь мягче, говори меньше, сглаживай острые углы!

— А, понял, — промямлил парень. — Сделаю.

Мы прошли мимо «Рыбкоопа». Этот магазин районного масштаба в мое время смело нарекли бы супермаркетом. В далеком прошлом здесь обитали рыболовецкие артели, которые просто вываливали на берег непроданную продукцию. И рыба гнила, источая специфический запах. Отсюда и название станицы, Гниловская.

Тем временем Вера немного пришла в себя. Весьма кстати оказалась бутылка кваса из нашей сумки.

— И я помылась на твоих глазах? — вопросила она, пребывая в тихом ужасе.

— В душе ты снова уснула, — признался Антон. — Вынужден был разбудить это тело. Ну, чтоб оно сделало все само.

— И ты все видел?

— Пойми, что можно увидеть в душе ночью? — рассердился Антон. — Тем более, тебя сзади держал. Только из шланга поливал, куда надо.

— Мамочка моя родная… — одним махом она выхлестала остатки кваса из бутылки.

Было понятно, что свою бесстыдную, никчемную жизнь девчонка считает законченной.

— Антон, — прошипел я. — Хватит фашизма! Сворачивай эту тему! Но, между нами, поведай, что было дальше. Только не вслух!

— А есть чего оглашать? — удивился он. — Я из шланга полил, она вжик-вжик — и готово. Что там мыть? Писька с ноготок, сам посуди, минутное дело.

— А потом?

— А потом я ее одел, и мы аккуратно, чтоб платье не измялось, прилегли отдохнуть. Вера попросилась на минутку, ноги ее не держали. Дальше ты знаешь.

— Да, брат, дела, — протянул я. — Не ожидал от тебя. Кто бы мог подумать, что окажешься таким наглецом. Это еще додуматься надо!

— Чего?

— На первом же свидании затащить пьяную девушку в душ для откровенной эротики.

— Да ты что?! — опешил Антон. — Она сама!

— Ага, так я и поверил. Послушай, а как же Алена? Помнится, я с ней еще долго встречался в своей жизни. Пока она замуж не вышла.

— Точно замуж вышла? — вдруг усомнился Антон.

— Ага, только за другого.

— Хорошо, что так получилось… — видимо, он уже все решил, — теперь время зря терять не буду.

— И что думаешь делать?

— А буду с Веркой встречаться, — постановил Антон. — И бегать никуда не надо, огород только перейти.

Глава девятая, в которой новый день заканчивается неожиданно

У реки дневная жара умерила свою прыть. Дышалось легко, зной притих и возле воды не ощущался.

На стрелке Дона нас поджидал замечательный пляж, практически пустой по причине буднего дня. Я уже и забыл, как это бывает — белый песочек, роща неподалеку зеленеет, водичка в реке чистая, и головы пловцов кое-где торчат. Разве такое возможно?

— Антон, а здесь купаться можно? — разувшись, шагнул в воду.

— Ну, за Старочеркасском почище будет, — убил меня он. — И песок лучше. Однако туда «Ракетой» больше часа пилить.

Мама родная, как я мог такое забыть? А ведь вправду это было, отдых на природе, в воскресенье иногда не протолкнешься… Так, запись в расписание встреч: в Старочеркасск чуть позже сбегать обязательно!

Мягкое солнышко и двадцать восемь градусов за бортом здесь считается страшной жарой. Отправить бы этих нытиков в мое время, когда двадцать восемь — это минимум ночью, а в полдень все сорок.

Помахав рукой небольшой компании местных парней, Антон повел девчонку дальше.