Прыжок с кульбитом и валидолом

— А вот не надо ковыряться в моих снах, — дипломатично съехал я. Не будешь же рассказывать, что наоборот, это она на Антона прицелилась. — Еще мама ее очень интересует, Наталья Николаевна Швец, педагог музпеда.

— Ну у тебя и сны… — он усмехнулся. — Огласите весь список, пожалуйста.

— Спасибо за ваш вопрос. Если босса не затруднит, опишите биографию Надежды Константиновны Козловской, солистки театра музкомедии.

— Эту я помню и так, без архива, — он зыркнул из-под очков. — Надежда Козловская, заслуженная артистка республики, умерла в середине семидесятых по причине цирроза печени.

— О как, — поперхнулся я. — А где в это время был ее муж, майор КГБ Дмитрий Козловский?

— Сей славный муж успешно двигался по карьерной лестнице в столице нашей родины, городе-герое Москве, — тут же ответил Коля. — Позже, в середине девяностых, отставного генерала Козловского сбила машина.

— Обычный бытовой наезд? — саркастично предположил я.

— А что еще можно сказать про смерть обычного начальника службы безопасности обычного московского банка? — Коля не иронизировал, говорил серьезно. — Сколько их, болезных, тогда полегло… Люди гибнут за металл.

Да уж. Мне бы их проблемы — рассуждал я о высоких материях по пути на работу. В сервисном центре меня не ждали, но старый больной человек на костылях вызвал сочувствие трудящихся. Чем могли, помогли — приспособили Антонов магнитофон к моему музыкальному центру под запись. И вообще, понаделали всяких переходников на «тюльпаны» и советский стандарт «СГ5-СШ5».

Глупые вопросы, вроде «зачем тебе это надо», я заткнул замечательной водкой 1971 года призыва. После допинга работа закипела неимоверно, в надежде на продолжение банкета. Обманывать маленьких нехорошо, и на финише работ я достал еще одну бутылку. Да, что ни говори, а умели раньше делать, строго по государственному стандарту — что автоматы, что водку…

Сразу после возвращения я несколько нетрезво взглянул на Веру:

— Всем привет. Вера, здесь Дед. Поговорила?

Та кивнула.

— Закусить бы… — я поискал глазами соленый огурец, и нашел его.

Какой кайф! У меня целый день в хлопотах прошел, а здесь опять утро.

Еще в клинике я провел важные переговоры с Верой, имевшие несомненный успех. Пришлось выложить всю правду о собственной гибели, смерти девчонки в феврале, пропаже ее матери и лечебном эффекте Антоновых рук. Вера повелась сразу. Может быть, слово «завербовал» звучит грубо, поэтому скажем так: убедил. Доказал, раскрыл все карты, и заставил поверить в успех общего дела.

— Вариант смерти от сердечной недостаточности меня не устраивает, — сказала она тогда, подумав недолго. — Только представь, Дед: нецелованная девственница помирает на чужбине от разрыва сердца. Шекспир отдыхает.

Нет, в чувстве юмора этой девчонке не откажешь. Как и в мужестве.

А теперь она приводила аргументы Антону:

— Гимнастика стремительно молодеет, Тоша. У них там сейчас маленькие дети выступают на мировом уровне. А в интернете доступны биографии моих одногодков: Людмила Турищева, Ольга Корбут, Тамара Лазакович… Еще несколько лет, и все они уйдут из большого спорта. Но, чтобы работать тренером, необходимо высшее педагогическое образование, желательно именно физкультурное. А я не хочу в физкультурный институт. Мы с мамой думали в радиотехнический, но туда тоже не хочу! Буду поступать в музпед. И тебе советую.

— Инженером быть — хорошее дело, — добавил я. — Но подумай о карьере музыканта. Поездки, гастроли. Лондон, Париж, Нью-Йорк? И учиться будешь с Верой, и играть в одной группе. Не хочешь с ней — так весь мир у твоих ног!

— Я ничего не хочу, — заныл Антон. — Не нужен мне берег турецкий, я спать хочу! Дайте мне умереть спокойно… Но сначала лучше с Верой полежать.

— Вере пора домой, — отрезал я. — Вещи я только что перенес, мешки лежат посреди девичьей спаленки. Пусть разбирает. А нам надо за хлебом. Пошли, пошли. Не хочешь? Тогда спи на ходу.

— А можно?! — изумился он.

— Сколько угодно. Сам справлюсь.

У киоска очереди не наблюдалось, только Люсина голова торчала из будки на своем месте.

— Солнце мое, а для тебя сюрприз! — сообщил я медовым голосом, доставая тюбик губной помады. — Новинка! Эффект мокрого блеска.

Люся скрылась в глубине служебных помещений, и через мгновенье оттуда раздались восторженные крики.

— Антон, хочешь прямо сейчас? — с придыханием прошептала она влажными розовыми губами, появившись в окошке. — Все что хочешь!

— Люся, хочу хлеба, — я добавил печали в голос. Мол, с удовольствием, но некогда. — Найдешь коробку конфет шоколадных, на подарок даме?

— Тебя ждет дама, — огорчения Люся не скрывала. — Как жаль… Зефир в шоколаде возьмешь? Для себя отложила. На подарок неплохо пойдет мармелад. Он в подарочной банке, очень вкусный.

— Спасибо! А чего еще хорошего заначила?

— «Мишка на севере» и «Белочка». Это на развес.

— Давай по полкило! И шоколадку вот, «Аленку», — я показал пальцем на единственный из перечисленного, гордо выставленный в витрине товар.