Прыжок с кульбитом и валидолом

Наталья Николаевна Швец оказалось миловидной полной женщиной с круглым лицом и, что более всего удивительно, малого роста. При взгляде со стороны могло создаться впечатление, что Анюту в роддоме с кем-то перепутали.

На столе, кроме блюда с запеченной рыбой, красовалась слабосоленая чавыча, корюшка горячего копчения и балык из палтуса. Красную икру я подал в маленькой мисочке, украсив ее веточками петрушки. Лимона с маслинами в доме не водилось, да и не так это важно, бог с ним. Зато нашлись серебряные вилки с ложками и прочие столовые приборы из родительского праздничного комплекта.

Но это все лирика, пора было переходить в наступление. Маму Анюты, по моему плану, следовало немедленно очаровать, чтобы взять в плен.

— Наталья Николаевна, вы позволите предложить вам чай, кофе, или, может быть, квасу?

— Оказывается, этот стол накрыт к чаю? — хмыкнула она. — Не гневи бога, неси пива!

Пивной вариант, как запасной, тоже имелся в виду — две бутылки «Рижского» перекочевали на стол. Анюта тут же двинула мне свой стакан, выражая полную солидарность с мамой. Девчонка выглядела чудесно, чистым ангелочком. Ее вырядили, словно на выданье: белое платье, белые носочки, и белая лента в косах. Не поднимая глаз, она усиленно делала вид смущенной невесты.

— Прошу меня простить за дерзость, уважаемые дамы, — наполнив стаканы пенным напитком, начал я спич. — Но по состоянию здоровья не смог явиться к вам домой, чтобы изложить интересующий меня вопрос. А дело неотложное, и связано оно с Анютой.

— Ты говори, говори, — Наталья Николаевна наслаждалась красной рыбкой, слизывая с вилки тонко порезанные ломтики.

Алена, вооружившись ложкой, уделяла самое пристальное внимание икорке.

— Дело в том, что я планирую создать музыкальную группу, в которой Анюта будет играть на бас-гитаре, — сообщил я для начала.

Наталья Николаевна перестала жевать, чтобы гулко забулькать пивом. А девочка выронила ложку, замерев с открытым ртом.

— Но не посмел приглашать Анечку в группу без одобрения ее мамы, — добавил в тему драйва. — Предпочел заранее посоветоваться.

— Посоветоваться? — отдышавшись, Наталья Николаевна пришла в себя. — Советоваться надо всегда, да. Молодец. Но почему гитара?!

— А вы посмотрите на свою дочку.

— И что? — она в самом деле посмотрела.

— Наталья Николаевна, это же чудо!

Анюта вспыхнула, а мама зарделась со смущенной улыбкой.

— Во-первых, очень милое личико. Бледная кожа, вздернутый носик и замечательные конопушки.

— Тебе нравятся веснушки? — поразилась девушка. — Да я их чем только не выводила!

— А вот не надо портить красоту, — отрезал я. — Это твоя особенность, и очень привлекательная. Второе, густые волосы. Мы сделаем стрижку, под новый сценический образ.

— Какой образ?!

— Очень высокая рыжая девушка в джинсах, на шпильках и с гитарой.

— У меня нет джинсов, — прошептала Анюта. — И бас-гитары. И шпилек тоже нет…

— Будут, — убежденно заявил я. — Еще будет колоссальный успех, и куча поклонников, которые станут валяться под сценой, моля о пощаде.

Как-то незаметно Наталья Николаевна выдула все пиво, пришлось звать официантку.

— Вера, принеси еще пару «Рижского»! — грозно крикнул я.

Тщательно подготовленный экспромт принес ошеломительный успех — Вера вышла так, что локтевой костыль показался обязательным аксессуаром любой уважающей себя девушки.

— Это Вера Радина? — неуверенно предположила Наталья Николаевна.

Стильная стрижка «под мальчика» парадоксальным образом сделала Веру более женственной. Летние светлые брючки и белая мужская рубашка с закатанными рукавами усиливали это впечатление. А легкий макияж вообще без комментариев, это я, кажется, уже упоминал.

— Добрый вечер, — с легким книксеном Вера выставила бутылки на стол, как будто это было изысканное блюдо. — Желаете чего-нибудь еще?

— Вера играет в группе на электрическом органе, — забил я очередной гвоздь в свою конструкцию убеждения.

— Значит, группа. Хм, чудненько… И не «рок», как у всех остальных? — Наталья Николаевна выхлестала очередную бутылку в два приема, и это помогло ей сформулировать очередной вопрос. — Кто у тебя будет солировать?

— Вы весьма прозорливы, — выдал я чистую правду. — Никакого рока. Джаз и лаунж. Конечно, мы не станем зацикливаться на этом, позволим себе и другие стили, но умеренно. А солировать у нас будет Надежда Козловская.

— Наденька?! — Наталья Николаевна икнула. — Но она же совсем спилась… Ходят слухи, что и в театре уже не появляется.

Благодаря нищенской пенсии, которую платить забывали, мама Анюты умрет в конце девяностых, и вдали от Родины. Это про нее как-то заметил Анатолий Чубайс: «Ну, вымрет тридцать миллионов. Они не вписались в рынок. Не думайте об этом, новые вырастут».

Гореть ему в аду веки вечные. Но пока сучок цветет, продвигая вперед прогресс с нанотехнологиями.

Тем временем Наталья Николаевна голодной чайкой глотала пиво.

— Аня очень тепло о тебе отзывается, — наконец, выдала она. — Признаюсь честно, мы с ней подружки.

— В сторону Нюси плохого слова не скажу, — дипломатично отъехал я. — Но сегодня моим вниманием полностью овладела Вера.