Прыжок с кульбитом и валидолом

— Да, мне теперь интересно жить, — согласился я. — И чтобы закрыть эту тему, имей в виду: Вера хорошая девушка, но у нее есть замечательная мама. И если тебе предстоит встреча с Ниной Ивановной… Запомни, в этой очереди тебя не стояло. Понял?

Коля потерял дар речи. Целую вечность он молчал, потом лихо допил коньяк.

— Ты не только гигант… Ты еще гигантский кобель! — выдохнул он. — Сага о Форсайтах отдыхает.

— Какой есть, — спорить было не о чем. — Имею план. Впрочем, Вера насчет Антона тоже технично действует.

Коля постепенно пришел в себя:

— И жизнь их свернула к новой дорожке, и пошли они плечом к плечу, рука об руку, костыль к костылю.

— Что еще мы не обсудили? — я приступил к легкой закуске. Ассортимент холодильника позволял разные изыски.

— Твою вторую молодость мы не обсудили, — вздохнул Коля. — Будешь воровать здесь музыку, чтобы там выдать за свою? Хорошую книжку какую стыбрить не думаешь?

— Ирония понятна, Коля. Сразу скажу: воровать глупо. И братьев Стругацких переиздавать под своим именем тоже не комильфо. А насчет исполнения чужих песен… Тут сложнее. Вспомни молодость, Коля. Рок-группы в каждом клубе, в каждой школе. Тогда, в семидесятых, группы плодились, словно грибы. И каждая перепевала Битлз. Каждая! Так почему чужую старую добрую песню мне петь можно, а если новую — так сразу воровство?

— Ишь, какой джигит горячий, — буркнул Коля.

— Да, я такой, и мне не стыдно. Что еще мы не обсудили?

— Твои скрытые возможности, Антон, — вооружившись планшетом, Коля оживился. — Ты закрытая книга, понимаешь? А так хочется ее прочесть!

— Думаешь осилить?

— Уверен. Современная медицина утверждает простую вещь — у человека задействовано всего четыре процента клеток мозга. Вдумайся, четыре! Остальное является неким непонятным запасом прочности. Странное дело: работает всего пятьдесят грамм серого вещества, а более килограмма мозга, как балласт, мы таскаем в голове всю жизнь.

— Нелогично, — заметил я. В самом деле, нестыковочка выходит, ерунда какая-то.

— Так точно, нелогично, — согласился он. — Однако наука пока не в состоянии объяснить этот феномен.

— А ты, значит, разобрался? — хмыкнул я.

— Это сделал не я, а древние религии. Во многих верованиях упоминается «глаз Шивы». Этот удивительный орган — обязательная принадлежность богов. Изображение третьего глаза на лбу божества Шивы можно встретить на росписях и скульптурах индуистских храмов. Восточные религии утверждают, что некогда «глаз Шивы» существовал у всех людей, как дар небесных прародителей человечества. Он, словно спутниковая тарелка, улавливал тонкие космические энергии. Сознание наших предков было открыто потокам информации, пронизывающим Вселенную, они имели доступ к мировой «базе данных», и потому сфера их восприятия была значительно шире привычных для нас трех измерений.

— Ты это из планшета шпаришь? — уточнил я.

— Ага. Слушай, интересно же: древние восточные учения не видят в третьем глазе ничего сверхъестественного. Надо всего лишь его «раскрыть». Йоги, раскрывшие глаз Шивы, обладают даром ясновидения и телепатии. Они способны преодолеть гравитацию. И еще они могут наблюдать за событиями, происходящими в прошлом, настоящем и будущем. В Индии их называют трикала джна — «знающие три времени». У йогов работает весь мозг, а не четыре процента. Ученых сей феномен весьма интересует, Антон.

— Да?

— Пойми, ты очень загадочный кролик…

— Тьфу на тебя, сглазишь!

— Для йогов время и расстояние никакой роли не играют, а фактор времени характерен для нашего четырехмерного пространства. И только здесь временной поток проявляет направленность «вчера-сегодня-завтра». Начиная с астрального плана временной поток становится многомерным.

— И что?

— Не спеши на опыты, вот что! Сиди на попе ровно. Хватит резких движений, понял? Подумай, осознай свое шаткое положение. Сколько можно одно и то же повторять? Вот, возьми планшет, почитай умных людей.

Коля уже уснул, а я все не мог оторваться от планшета. После анализа скомпонованного им текста концепция прорисовывалась ясно: надо войти в транс для самосозерцания и духовного прозрения. Это сродни аутотренингу, следует отрешиться от всего земного, чтобы воспарить. А почему нет?

Принимать рекомендованную позу лотоса я не стал. Как и алмазную позу — по причине старческого возраста. Запрета на лежачую медитацию не поступало, поэтому просто закрыл глаза и представил, что весь мир замер. Тишина. Застыл водопад, затихла речка. Огонь в костре перестал метаться, оцепенев перед взором статичной объемной картинкой. Стрижи черными кляксами застряли в небе, облака прекратили свой бег. Мир замер.

Осторожно открыл глаза, чтобы тут же зажмуриться — слишком яркими были краски. Стены палаты резали глаза белизной, светильник сверкал невыносимым пламенем, а мошки висели над ним, растопырив свои крылья. Крылья мошек были неподвижны, но букашки не падали. Они просто замерли в прозрачном студне вязкого воздуха, зависнув на одном месте. От холодильника шел ровный гул, и он тоже был странным, каким-то неправильным.

А Коля Уваров не дышал.