Психоделика любви: Начало (СИ)

Операция по проникновению отряда шпионов в Восточную башню началась с кислой мины Дейдары, ритуального танца Тоби, призывавшего удачу, и учиховской проницательности. Итачи не думал нестись сломя голову на рожон. На четвертом этаже в отделении для буйных он осмотрелся, пройдясь по этажу с такой рожей кирпичом, пока Тоби продолжал танцевать на лестнице, что Дейдара был готов поклясться, если бы сам был местным врачом, то не остановил бы его, не посчитав подозрительным. Обнаружив массивную дверь, которая вела к башне для «особых», по слухам и сплетням, пациентов, Учиха вернулся к их укрытию, и троица шеренгой направилась к пункту назначения. Итачи не нравилось, что их никто не останавливал, как будто им позволяли проникнуть к запретному плоду, чтобы ошпарившись, они больше никогда не посмели сунуть своего носа. Охранник у входа к двери пролил горячий чай прямиком на больничную одежду, когда Тоби налетел на него с криками: «Мне нужны теплые обнимашки и любовь человеческого сердца».

Выругавшись, медбрат убежал в туалет, отмывать следы преступления. А проскочивший Итачи дрожащими пальцами подобрал нужный ключ. С пятой попытки дверь поддалась, жутко заскрипев, пророча зло. Спиральная крутая лестница, ничем не освещенная, вела в Восточную башню. Учиха, не моргнув глазом, направился вверх, в то время, как Дейдара затоптался на месте, но услышав приближающиеся шаги вернувшейся охраны, ринулся следом. Замыкающий процесс Тоби закрыл дверь на ключ, который попросил у Учихи обратно, провозгласив себя хранителем ключей.

Так они и пробирались в полной тьме наверх. Итачи услышал испуганный визг, решив, что это кричат больные сверху. Но источником оказался Дейдара, в которого мертвой хваткой вцепился Тоби, объяснив, что он боится находиться в темноте с незнакомыми мужчинами.

— А я, значит, знакомый мужчина, и в меня можно вцепляться?

— Ну семпай, вы же мой семпай!

Лестница вывела на этаж, погруженный в полумрак, освещенный редкими бра в форме языков пламени. Коридор отделяли друг напротив друга комнаты с маленькими решетчатыми окошками.

— Итак, как ты собираешься искать Саске? Не будешь же на весь этаж кричать «Саске-кун, я пришел спасти тебя!», — съехидничал Тсукури, но потеснился ближе к Учихе, когда из-за ближайшего окошка выглянул бешеный глаз.

— Будем подходить к каждой двери.

Сказал, как отрезал, и подходил к каждой двери, тихо и с надеждой зовя Саске. Некоторые молчали, некоторые откликались, вопя, цеплялись за решетки окровавленными пальцами и пожелтевшими зубами. Тоби трясся, схватившись за голову и причитая, что ему нужно срочно в туалет. Дейдара пытался выдернуть свою руку из хватки кохая, Итачи же с непроницаемой холодностью продолжал поиски. В итоге у одной из двери, откуда донесся человеческий лай, не выдержал и Дейдара, вцепившись в руку Учихи, чему последовал и Тоби. Но Итачи, казалось, и не обратил внимания на свою ношу из холодных и вспотевших рук.

— Саске?

За дверью донеслось копошение. В отличие от предыдущих дверей, когда они свернули в другой коридор, палаты были полностью закрыты решетками, совсем как в тюрьмах, но мрак здесь скрывал от посторонних глаз обители больных душ. Из тени появились две фигуры. Два абсолютно идентичных друг другу молодых мужчин шли в одной рубашке и в одних брюках. При виде них Тоби подпрыгнул, прижав ладони к маске, и завизжал, их бы точно рассекретили, если бы не вовремя врезавший по его пустой башке Дейдара. Хотя и самому Тсукури стало тошно от увиденной картины.

— Сиамские близнецы Зетцу, — прохрипел он незнакомым пискнувшим голосом. — Я думал, что это просто байки, но вы действительно существуете.

— Дейдара-сепмай, — прошептал Тоби. — Вы здесь всего две недели, а знаете больше меня. Вы точно справочное бюро, как бабулька-сплетница.

— Заткнись! — громче, чем следовало, прикрикнул Дейдара.

Итачи же и бровью не повел, внимательно рассматривая двух соединенных в одно тело мужчин: одна голова с лицом улыбающимся и даже ехидным, другой же хмурый и агрессивно настроенный.

— Это не Саске, жуть какая, пойдемте дальше, — Тоби дернул Итачи за рукав, и юноша готов был уйти.

— Вы ищете Саске? — спросил улыбающийся близнец с нотками любопытства.

— Ты знаешь Саске? — Итачи выдернул руку из хватки Тоби и подошел к камере ближе, нисколько не страшась уродливого тела собеседника.

— У нас один лечащий врач, — пробасил второй.

— Обито. Хотя иногда нами занимается и сам Пейн. Он говорит, что мы особый случай, потому что принимали какие-то таблетки снотворного, — пожал своей стороной плеча добряк.

— Заткнись, мы не должны об этом говорить с посторонними.

— Но я устал разговаривать только с тобой. А Обито давно не появлялся.

— Этот Обито, — прервал их диалог Учиха. — Где я могу его найти? Он работает в башне?

— А, неуловимый Обито, он единственный врач без кабинета, его невозможно найти, он везде и нигде одновременно. Он глаза и уши этой клиники, а тело клиники — Боль.

— А Саске?