Психогеография

Дадаизм, основанный в Цюрихе и Нью-Йорке беженцами и дезертирами Первой мировой войны, исходил из отказа от всех ценностей буржуазного общества, которое ярко продемонстрировало свою несостоятельность. Бурная послевоенная активность дадаистов в Германии и Франции была направлена главным образом на разрушение основ искусства и литературы, а также, в меньшей степени, на поведенческие опыты (спектакли, речи, намеренно нелепые прогулки). Историческая роль дадаизма состоит в том, что он нанес смертельный удар традиционному пониманию культуры. Будучи всецело основано на отрицании, это движение неизбежно оказалось недолговечным, но очевидно, что дадаистский дух отчасти определил все последующие авангардные течения и что дадаистское по историческому происхождению отрицание будет заявлять о себе в любой созидательной позиции авангарда, пока не окажутся сметены социальные условия, которые вновь и вновь реставрируют прогнившие и исчерпавшие себя в интеллектуальном плане надстройки.

Создатели сюрреализма, которые участвовали во французском движении Дада, решили направить его бунтарский дух и нигилизм в отношении традиционных средств коммуникации на прокладку путей созидательного действия. Найдя поэтическое применение фрейдистской психологии, сюрреалисты распространили методы, разработанные ими в живописи и кино, на некоторые аспекты повседневной жизни, а затем – в рассеянной форме – и куда шире. В подобном начинании важна не столько степень его правоты, сколько то, что на определенный отрезок времени оно становится катализатором желаний своей эпохи. Период прогресса сюрреализма, отмеченный его враждебностью к идеализму и кратковременной смычкой с диалектическим материализмом, завершился вскоре после 1930 года, но его упадок стал очевиден лишь после Второй мировой войны, когда он успел проникнуть во множество стран. Кроме того, сюрреализм установил в своих рядах дисциплину, которая, пусть ее требования порой корректировались из коммерческих соображений, была эффективной мерой защиты от запутывающего влияния буржуазных механизмов.

В сюрреалистской программе с ее утверждением безусловного господства желания и удивления, с ее пропагандой новых способов использования жизни куда больше созидательных возможностей, чем обычно полагают. Нехватка материальных средств для их реализации, вне сомнения, существенно ограничила размах сюрреализма. Однако, учитывая духовную непреклонность его первых представителей и, что еще более характерно, посредственность их эпигонов, причину недоразвития сюрреалистской теории следует искать в ее истоках.

Коренным заблуждением сюрреалистов была идея неисчерпаемого богатства бессознательного воображения. Причиной идеологического краха движения явилась его вера в бессознательное как наконец-то обретенную могучую жизненную силу: сюрреалисты пересмотрели историю идей, исходя из этой веры, и на том остановились. Но в конце концов оказалось, что бессознательное воображение бедно, автоматическое письмо монотонно, а все «необыкновенное» с узнаваемым сюрреалистическим оттенком более чем предсказуемо. Формальное следование этому стилю воображения приводит к традиционному оккультизму – диаметральной противоположности нынешних условий воображаемого. О том, насколько сюрреализм увяз в своей гипотезе бессознательного, можно судить по теоретическим работам второго поколения его адептов. Калас и Мабий[26] сводят все к двум аспектам сюрреалистистской практики бессознательного: первый – к психоанализу, второй – к влияниям космоса. На самом деле открытие роли бессознательного само было неожиданностью и новшеством, а вовсе не законом будущих неожиданностей и новшеств. Фрейд понял это, когда написал: «Все сознательное изнашивается, тогда как бессознательное остается неизменным. Но, будучи высвобождено, не рушится ли и оно тоже?»