4. Пропаганду против белых, если вы укажете, что этот рабочий получил всего восемьдесят центов только потому, что он – темнокожий.
Иногда образцы внутренней пропаганды использовались в другом месте, чтобы достичь совершенно противоположного эффекта. Эти нацистские листовки, которые немцы разбрасывали над позициями американских войск в Европе, похожи на плакаты с лозунгом «Это твой долг!» и рекламные объявления, которые США использовали для пропаганды у себя в тылу.
На верхнем плакате надпись: «Умереть – это твой долг!», на нижнем: «Сражаться – это ваш долг!»
И так далее, в том же духе. Факты – рабочий, зарплата, ее размер, место, время – полностью соответствуют истине. Их могут под присягой подтвердить все, кто участвовал в этом деле. И только интерпретация этих фактов: кому их сообщили и кто? Зачем? Когда? – превращает их в пропаганду.
Интерпретация не может быть истинной или ложной – точно так же, как «форд» не может быть ванильным или клубничным на вкус. Понятие «истина» и «интерпретация» несовместимы. Сама суть мотива заключается в том, что он рождается в мозгу человека и потому никому не известен, а интерпретация всегда зависит от мотива. Вам может не нравиться чье-то толкование тех или иных фактов, вы можете убить человека за его веру в то, что только это толкование правильное, вы можете разубедить этого человека, но вы никогда не сможете
Нет никакой тайной формулы, с помощью которой можно было бы сразу определить – правдива пропаганда или нет. Человек, незнакомый с данным районом мира, с обсуждаемым вопросом, с заинтересованными в нем людьми и с его связью с текущей политикой, не может ткнуть пальцем и сказать: «Это обвинение – чистая пропаганда», а потом отвернуться и заявить: «А вот заявление этой группы – никакая не пропаганда, а истинная правда». Иногда ложные заявления делаются вовсе не в целях пропаганды, а правдивые заявления могут быть пропагандой, а могут и не быть. Сам аналитик может быть заинтересованным лицом. Он должен заранее для себя определить, что будет считать пропагандой, а что нет. И он должен сделать это, наметив границы своего анализа, еще до начала этого анализа. Ни один человек или группа людей никогда не смогут выявить всех мотивов, заставивших человека сделать то или иное заявление. Только писатель, следующий методу Марселя Пруста, может попытаться выявить мотив. (И закончит тем, чем закончили Джеймс Джойс, Гетруда Стайн или Франц Кафка.)
Если нельзя раскритиковать содержание, то можно опорочить само средство массовой информации. Эта немецкая листовка была выпущена для усиления подспудного недоверия людей к продукции Голливуда. На одной стороне приводится заранее сфабрикованная информация под названием: «Для них это только шутка!» Она должна была посеять в американских бойцах уверенность в том, что фильмы, которые показывают им для повышения боевого духа, еврейская фальшивка, и возбудить неприязнь к евреям.
Надпись внизу листовки: «Еврейская война – и американская битва!»
Аналитик всегда смотрит в том направлении, куда направлен материал. Он определяет
Пропагандисты Второй мировой войны не могли устоять перед искушением использовать материалы врага и послать их назад. Но сарказм будет эффективен только в том случае, если читатель отождествляет себя с автором, а не с адресатом. С помощью этой листовки, выпущенной в Анцио, немцы, скорее всего, нажили себе среди американцев больше врагов, чем друзей. Гораздо более эффективным было бы простое изложение новостей. (Фотография войск связи.)
На лицевой стороне листовки написано по-немецки
Началась операция по уничтожению этих войск».
На обороте текст, составленный немецкими пропагандистами: «Эта листовка, с текстом на немецком языке и переводом на английский на ее обороте, была сброшена на наши позиции по приказу вашего командования.
Дивизии союзников высадились в окрестностях Рима?
«Все дороги ведут в Рим», но только не ваши.
Береговые позиции немцев прорваны?