Психологический анализ The Legend of Zelda. Сюжеты франшизы как отражение игрока

Согласно юнгианской концепции, проекции могут быть полезными или разрушительными. Все человеческие взаимоотношения так или иначе начинаются со значительной долей проекции – ведь процесс переноса происходит постоянно. Юнгианский аналитик Мария-Луиза фон Франц развила эту идею, предположив, что серьезные отношения в принципе не могут стартовать без такой отправной точки: «Без проекции не может возникнуть контакта <…> говоря философски, без проекции вы не сможете наладить взаимодействие». Секрет преодоления этого начального этапа в отношениях – по крайней мере, в юнгианской теории, – заключается в том, что мы должны научиться отказываться от своих проекций и принять все, что мы проецировали вовне, как часть себя, а не кого-то другого. Именно это поможет нам по-настоящему узнать друзей и партнеров, а также обрести более глубокое понимание собственной личности.

Как бы странно это ни звучало, но нечто подобное происходит, когда геймер переживает опыт превращения в Линка. Игрок проецирует своего внутреннего героя, ищущего приключений, на интерактивную историю игры. Немой протагонист удерживает проекцию, и игрок, путешествуя и исследуя виртуальный мир Хайрула, сражаясь с врагами и становясь все сильнее, ощущает, как проявляется его собственная героическая натура. Этот опыт – одна из главных радостей, которые дарит игра. Чувство единения через проекцию – немалая часть того значения, которое серия The Legend of Zelda несет для огромного числа геймеров.

Каким бы волнительным ни было полное погружение в вымышленного персонажа, юнгианская психология предполагает, что акт проекции содержит нечто более важное – возможность для психологического роста. Когда история подходит к концу и игрок, повергнув зло, откладывает геймпад, он может забрать частичку этого славного приключения с собой в реальный мир. Благодаря проекции геймер вбирает в себя нечто от своего персонажа, запоминая, каково это – быть воплощением героизма, независимости и победы. На старте игрок проецирует частичку себя на героя, а на финише доблестный Линк становится частью его личности.

Это означает, что виртуальное путешествие в Хайрул может предоставить человеку такие перспективы для роста, которых нет в реальном мире. Большинство из нас на каком-то этапе жизни сомневается в своей способности преодолеть трудности. Идет ли речь о ребенке, над которым издеваются на детской площадке, или о владельце бизнеса, столкнувшемся с жесткой конкуренцией, – порой препятствия представляются нам непосильными. Время, проведенное в «шкуре» виртуального героя, может открыть перед нами новые окна возможностей, не позволяя нам эмоционально застрять в нарративе трудностей. Играя роль храбреца, человек получает представление о том, как может измениться его жизнь, если он будет смелее и решительнее. Уверенность в себе, упорство и чувство триумфа становятся прожитым опытом, а не остаются чем-то далеким и недостижимым.

ТЕОРИЯ СОЗНАНИЯ И ВИРТУАЛЬНЫЕ ТЕЛА

Упомянутая выше теория сознания – технический термин когнитивной психологии, который описывает способность одного человеческого разума признавать существование других: глядя на человека, мы можем приписать ему мысли, чувства, переживания и мотивы, отличные от наших собственных. И хотя большинству из нас это умение может показаться абсолютно очевидным, теория сознания рассматривает его как уникальную когнитивную способность, учитывая обстоятельства, при которых ее функционирование нарушается – например, в некоторых случаях шизофрении, аутизма или повреждений мозга. Маленькие дети изначально испытывают трудности с распознаванием и осознанием других разумов, и обретение этого умения – один из важных этапов развития.

Теория сознания применима не только к другим людям – ее также можно использовать для приписывания «разума» нечеловеческим сущностям: животным, компьютерам или вымышленным персонажам. Литературовед Лиза Зуншайн утверждает, что одна из главных целей литературы – развитие и стимуляция этой способности. Легко провести параллель между книгами и видеоиграми: читатель знакомится с придуманными персонажами и наблюдает за развитием их отношений, и его способность понимать умы, отличные от собственного, возрастает. Зуншайн пишет: «Действительно, на каком-то уровне наша развитая когнитивная архитектура не в полной мере различает настоящих и вымышленных людей». Разумеется, другие участки мозга неплохо справляются с этой задачей, но, если человек позволяет себе полностью погрузиться в выдуманный мир, он начинает воспринимать его персонажей как реальных.