Психологический рисунок личности, или Как разбираться в людях

Тех, кто полюбопытствует, я отсылаю за подробностями к своей статье «Сомнамбула дает интервью» в популярном тогда журнале «Техника молодежи» (номер 5 за 1966 год). А сейчас для нас важно, что это пример такой глубокой гипнотической внушаемости истероида, коим и был наш испытуемый. Впрочем, внушению истероид поддастся только такому, какое интересно ему по его установкам, желаниям. Она хочет лечиться у дорогостоящего гипнотизера, и если муж согласился, то у этого гипнотизера она улучшает свое состояние, а у другого – ни за что, все только ухудшается.

Иногда истероид сам выступает в роли мага, гипнотизера, этакого провинциального калиостро. Здесь он схож с паранойяльными пророками, с тем отличием, что быстро остывает к этим занятиям. И переквалифицируется, если не в управдомы, то в депутаты.

Воля

У истероида «кратковременная» воля, программы недолговременные, но они, в отличие от гипертима, у истероида есть. Гипертим удерживает программу хуже, чем истероиды, и тем более хуже, чем паранойяльные. Можно сказать даже, что поведение у гипертима не волевое, а полевое, то есть он в своей деятельности зависит от того, что попадает в поле его внимания. Полевое поведение изучал Курт Левин. Человек, входя в комнату, где на столе разложены разные предметы, потрогает каждый из них, посмотрит, что он собой представляет, поиграет с ними. Это и есть полевое поведение. У истероида оно все-таки в большей степени волевое. У эпилептоида еще больше, а у паранойяльного еще больше.

Рядом с проблемами воли стоят процессы принятия решений. Истероид достаточно порывист в принятии решений. Он может, как паранойяльный, один раз отмерить и один раз отрезать, но может и долго колебаться, чуть ли не как психастеноид, семь раз отмерить и ни одного не отрезать, под влиянием различных авторитетных для него людей.

Ценностные ориентации

У паранойяльного и тем более у эпилептоида резкое изменение ценностных ориентаций – скорее исключение, чем правило. При этом, помним, эпилептоид колеблется вместе с линией партии, а паранойяльный все-таки гнет свою линию и осуществляет гнет, который с трудом выдерживают даже эпилептоиды, но не выдерживают истероиды. В противовес этому истероид быстро нагревается до красного и даже белого каления и быстро остывает. У него, выражаясь словами учебников физики, небольшая теплоемкость. Он увлекается новыми ценностями, новыми людьми, и в этом плане для него новый друг так же лучше старых двух, как и для паранойяльного. Но если паранойяльный в новом друге видит своего младшего адепта, то истероид в новом паранойяльном видит своего нового кумира, в новых других истероидах – соратников-соперников, которые вместе с ним восхищаются и соперничают в этом восхищении и воспевании вождя каждый на свой лад.

Соперничают истероиды и в плане близости к паранойяльному кумиру. Но остыв и перейдя в лоно другой церкви, истероид нередко поносит и проклинает своего бывшего кумира. Вспомним, как было с поэтами, прославлявшими Ленина и коммунизм (а то и Сталина), которые теперь все насквозь антикоммунисты. И это даже не смена «приспособленчества ко лжи приспособленчеством ко смелости» (из раннего Евтушенко). Это часто вполне искренне. Не то что паранойяльные, у которых все просто выгодно (для достижения власти…).

Порядок

Истероид наводит свой истероидный порядок в вещах. При этом он, прежде всего, следует как бы законам красоты. Он эстет. Он знает и этикет. В этом он тоже эстет. Истероид соблюдает этикет тщательно, кичится этим, делает «фи» в адрес человека, нарушившего этикет. Может даже «опустить» его: нечего, дескать, со свиным рылом в калашный ряд. Ему нравится – так вот опустить именно в плане культуры поведения, и невдомек ему, что сам он этим нарушает психологическую культуру общения. Впрочем, в целом он любит делать людям красиво. И хочет, чтобы ему делали красиво. В одежде, в квартире, в книгах – во всем порядок в соответствии с модой и красотой как он ее понимает.

У паранойяльного и эпилептоида порядок целесообразный, полезный, а здесь порядок бесполезный, может быть, даже неудобный, но красивый. Книги у истероида стоят по переплетам, по обложкам, по сериям, по изданиям, по модности писателей, по популярности произведений, но не по содержанию, как у паранойяльного.

Эстетика быта, одежды, манер, имиджа играет большую роль в жизни истероида.

Порядок, поддерживаемый истероидом в вещном и людском мире, диктуется веяниями, модными журналами, рекламными проспектами, привычками любимых актеров, писателей, иногда политических лидеров, модой, наперед задаваемой Парижем…

Можно сказать и так. Истероид любит внешний порядок или даже беспорядок, лишь бы это способствовало центрации на нем внимания.