Психология кризисных и экстремальных ситуаций. Индивидуальные жизненные кризисы; агрессия и экстремизм

21 августа 2006 года группа радикалов, входивших в движение «Спас», подорвала СВУ на территории Черкизовского рынка в Москве, в результате чего погибли 14 человек, большое число людей получили ранения различной степени тяжести. Массовым совершением убийств мигрантов занимались члены организации «Национал-социалистическое Общество» (НСО). Наряду с убийствами, члены данной организации были причастны к совершению ряда терактов с использованием СВУ, намеревались осуществить подрыв линии электропередач в Московской области. Данная группа позиционировала себя как фашистская организация, борющаяся за смену политической власти в Российской Федерации насильственными методами. Члены этой группы были осуждены за совершение нескольких десятков убийств, в числе жертв оказался и их «соратник», заподозренный в предательстве. Деятельность НСО была запрещена в Российской Федерации в судебном порядке, в 2009 году эта организация была признана экстремистской.

Отметим, что в последнее время (об этом далее будет сказано более подробно) определяющим в деятельности экстремистских групп стало не получение конкретного политического результата, а совершение актов насилия самих по себе.

8.2. Психологические особенности личности экстремиста и террориста

Рост экстремизма отмечается не только в России, но и в мире, причем как исламского, джихадистского толка, так и правого и левого радикального экстремизма. Так, некоторые эксперты и представители западных спецслужб отмечают, что право- и левоэкстремистские группировки представляют даже более серьезную угрозу для безопасности современных государств (см.: agentura.ru).

На основании проведенных в психологической науке исследований терроризма можно выделить схожесть между личностными особенностями экстремистов и террористов. Как указывает В. А. Соснин в обзоре, посвященном психологии мотивации террористов-смертников, — «сравнительные исследования личности террористов не обнаружили особой личностной психопатологии» (Соснин В. А., 2012). Анализ научной литературы показывает, что мотивации экстремистов и террористов во многом схожи. Так, например, ссылаясь на результаты ряда зарубежных исследований мотивации террористов, Соснин В. А. перечисляет некоторые психологические механизмы, характерные для личности террористов, которые в полной мере можно отнести и к личностным особенностям экстремистов. Например, такой психологический механизм, как «экстернализация — объяснение своего поведения как зависящего от внешних обстоятельств».

Внешне схожи мотивы деятельности немецкой террористической группы RAF и современных российских экстремистов. Г. Ньюман (см.: Горбунов К. Г., 2012) выделил три мотива, руководивших поведением участников этой организации. Это мотив культурологический — необходимость давать обществу встряску, проливая кровь. Рациональный мотив — экстремистская и террористическая деятельность как единственно возможный инструмент политической борьбы. Наконец, идеологический мотив — террористическая деятельность как механизм регуляции социальных отношений. Интересно, что именно так объясняют себе и другим свою деятельность многие современные российские экстремисты, совершающие акции прямого действия.

Но это, безусловно, лишь внешне декларируемые причины, которые скрывают истинные глубинные психологические особенности экстремистов. Определяя так свою деятельность, экстремисты стремятся выглядеть более привлекательно как для себя, так и других. Абсолютно верным будет сказать и то, что профессиональные экстремисты, так же как и террористы, нуждаются в наличии внешнего врага, которого можно обвинить во всех окружающих таких людей проблемах личного и социального плана. Выделенные в ходе проведенных исследований особенности профессиональных экстремистов полностью подтверждают результаты еще раньше проведенного западно-германского исследования социально-психологических характеристик террористов (Соснин В. А., 2012). Как для террористов из западно-германской выборки, так и для профессиональных экстремистов характерны психологическая зависимость от экстремисткой группы, враждебность, подозрительность и агрессивность.

Вместе с тем интересное различие между террористами и экстремистами В. А. Соснин находит в идентичностной сфере. Во многом можно принять тезис Соснина о том, что для террористов скорее характерна негативная идентичность, а для экстремистов — позитивная. Иными словами, если террористы избавляются от своей негативной идентичности, то экстремисты постоянно ищут подтверждение своей позитивной идентичности. Негативная идентичность может включать в себя чувство унижения, психологической травмы и т. д., тогда как позитивная идентичность экстремистов базируется на идентичности созидателя идеального мироустройства. Однако стоит еще раз отметить, что и здесь, в сфере идентичности, грани между террористами и экстремистами весьма призрачны.