Психология свободы

На режиме силы делают тебя сильнее такие представления. Жизнь – сон души. Тем самым все существа, не исключая тебя самого, есть лишь её проекции. Типа образы, в сей сон спроецированные – тобою как душой. И тот телесный ты, каким себя видишь и знаешь, есть просто самая близкая тебе – из всех – проекция.

Такие воззрения предрасполагают не зацикливаться на себе-живущем – как неявной своей проекции. Поскольку прочие люди – здесь тоже твои проекции, и от этой "твойности" автоматически имеют некие права – пред тобою. В том смысле, что помещал их в сей свой "сон", значит должен где-то с ними и считаться.

Иной может сказать: я помещал их туда, специально чтобы с ними не считаться. Над ними как "проекциями" – собою как "проекцией" превалировать! Что же, пожалуйста, но коль всё же ты их помещ'aл, то тем и будешь с ними всё равно считаться – только на ступень неявней, так сказать "считаться в несчитаемости".

И вообще, понятие "сон" неразрывно ведь связано с понятием невсамделишности, откуда вытекает глупость западать на любую из "проекций" в нём – больше некого "здорового" уровня. Больше чем соответствует игре, в которую неизбежно превращает жизнь такая вот её невсамделишность.

Плюс ещё тут соображения. Коль уж ты типа сон, то и жить интересами себя как "сна", а не себя как одной из наводимых собой в него "проекций". Отчего на ступень легче оказывается противостоять – блокировке психоперегрузом медитирований. Инструментального, отдыхательного и нирванического. Поскольку блокирующая – к ним – роль перегруза на ступень больше тогда обнажена. В психорежиме нашей разделяемости таких вот – более зрелых своих – интересов. Более глубинных. Более запрятанных.

Просто интересы "сна" – заведомо последняя инстанция, отчего перегрузу и не удаётся никаких соображений им в текучке противопоставить.

Сказать иначе, они нечто сакраментальное, с имманентной охватываемостью в жизни всего, заведомо ко всему из жизни восходящестью, – так что если уж такой интерес оформился, ему ничего равнозначного возникнуть заведомо же не может.

Так что истерогену ничего не остаётся, как лишь подключаться в твоё блюдение этих интересов. Ухудшать качество этого блюдения, подкидывая в него неадекватные смыслопосылки. Но тут уж на страже рассудок! Ведь оно что? Ежели любые другие интересы неадекватности в себе допускают, то интересы "сна" – нет. Поскольку они – самые общие. А лучше сказать – самые предельные. Любой другой интерес может оправдательно подразумевать, что знаменуемую им неадекватность – где-то там компенсируют другие разворачивающиеся интересы, равные ему или "старшие по званию". У интересов же "сна" таковых нет, оттого и оправдываться пред собой им нечем. Нечем оправдывать себя-кривых! Так что обнажи рассудок в их текучке неадекватность, – а он это исправно делает для любого интереса, – как текучка такая автоматически останавливается – соображением просто неимеемости права её терпеть.

Или всё же идёт – в понимаемости той психослабостью, которая пока в интересах "сна". Например, дабы на месте её не допустилось чего худшего. Место это занимает пока она – попавшись "под руку" в цейтноте. Но занимаемость эта её – имманентно подконтрольная, то есть с неуничтожимой обратной связью, отчего не может стать самодовлеющей. То есть ведущей тебя – вместо чтоб вестись тобой. Не может, а потому нестрашная.

Так что "сон" с привеском в лице психоперегруза – вот что ты теперь у себя такое! Мощный образ – в разворачиваемой режимом силы борьбе.

В общем, что фактически всем этим наговоренным получается? Да постоянно подразумевая жизнь у себя как некое имеемое целое, неспециально тем не даёшь себе логически сужаться в жизневедческом отношении. Оттого как бы сами и отставляются – в твоей текучке самопрограммации – проникающие туда от истерогена глупости.

 

При психоперегрузе мы инерционны в жизнемотивах – в очередной проявившийся норовим буквально "запасть". То есть переключаемость мотивов по жизни плохая! В силу этого т'oже напрашивается "лишь приткнутость" к жизни. Ну, с бычной оглядкой западать в жизнемотивы противопоказано – унесёт в тартарары, и необходимо с двойной оглядкой, и когда начинаешь с двойной, то и обнаруживаешь себя фактически лишь "в приткнутости". Оказываешься в чём-то вроде её эквивалента! Так что прежде остальных – чисто технические соображения с нею быть заставляют, к ней подталкивая. Ну, психотехнические, – пока в наличке психоперегруз. Так'oе резюме.

И поскольку психоперегруз не сразу исчезает и на режиме силы, то и последний не лишён нужды в "лишь приткнутости". Пусть лишь какой-никакой, не "полнометражной", но всё-таки. В этом он перемежается с промежуточным режимом. То есть три выделенных режима – стилизация, а в реальной психотехнике всё несколько расплывчатей.