Психопатология обыденной жизни. О сновидении

Повторение этой оплошности выглядело столь патологическим для этого человека с его любовью к порядку, что он пожелал выяснить, нет ли тут какой психологической мотивации; в ходе психоаналитического исследования мы стали устанавливать первым делом, не происходило ли с ним чего-то неприятного в тот день, когда он впервые забыл часы, и какая возможна связь. Он рассказал, что после обеда – незадолго до того, как ушел, забыв взять часы, – у него был разговор с матерью, поведавшей, что их безответственный родственник, который уже доставил много хлопот и расходов, заложил свои часы, но, поскольку требовалось узнавать время, просит теперь рассказчика дать денег на выкуп. Рассказчик сильно досадовал на этот вынужденный заем и припомнил все те неприятности, которые родственник устраивал семье на протяжении многих лет. Стало ясно, что симптоматическое действие было обусловлено не одной, а несколькими причинами. Во-первых, здесь выразился приблизительно такой ход мыслей: “Я не позволю вымогать у меня деньги; если ему нужны часы, оставлю-ка я свои дома”. Но он нуждался в часах для вечернего мероприятия, и это намерение могло осуществиться, следовательно, лишь бессознательно, в качестве симптоматического действия. Во-вторых, значение забывания сводилось к следующему: “Постоянная трата средств на этого бездельника обернется полной моей гибелью, поэтому я должен буду отказаться”. Хотя, по словам этого человека, его возмущение полученным известием было сиюминутным, повторение того же симптоматического действия тем не менее показывает, что он продолжал размышлять в бессознательном, как будто его сознание говорило: “Я не могу выкинуть эту историю из головы”[194]. Ввиду такого поведения бессознательного нас не удивит, что то же самое должно было произойти с одолженными дамскими часами. Но, возможно, тут имелись особые мотивы, благоприятствовавшие такому переносу внимания на «невинные» дамские часики. Пожалуй, наиболее очевидным мотивом было желание оставить их себе, чтобы заменить те, которыми пожертвовали ранее, и потому человек забыл их вернуть на следующий день. Еще он, быть может, был рад сохранить такой сувенир от дамы. Кроме того, забывание подарило ему возможность нанести этой даме, которой он восхищался, второй визит. Во всяком случае, он все равно собирался зайти к ней утром по другому делу; забыв часы, он, по-видимому, как бы показал, что было бы стыдно использовать намеченный визит как предлог для возврата часов. Тот факт, что он дважды забывал свои часы и так смог вернуть другие, означает, что бессознательно он пытался избежать ношения обоих часов одновременно. Он явно стремился избежать этой видимости излишка, которая резко контрастировала бы с нуждами его беспутного родственника. С другой стороны, он ухитрялся тем самым противодействовать своим подспудным намерениям жениться на указанной даме, внушал себе, что связан обязательствами перед семьей (своей матерью). Наконец еще одну причину забывания дамских часиков можно усмотреть в том, что накануне вечером этот человек, будучи холостяком, оконфузился перед друзьями, исподтишка глянув на дамские часы; чтобы избежать повторения этой неловкой ситуации, он не хотел больше иметь дело с теми часами. При этом их следовало все же вернуть владелице, и результатом стало бессознательно обусловленное симптоматическое действие, которое представляло собой компромисс между конфликтующими эмоциональными позывами и доставшейся дорогой ценой победой бессознательного».

Вот три случая, отмеченных Й. Штерке (1916).