Читаем ПСС (избранное) полностью

Чтобы боялись чужие,

Начал он бить своих.

Короче такие дела:

Вышел и стал стрелять.

Вот до чего довела

Политкорректность, блядь.

А перед этим взорвал

Он евробюрократов,

Правительственный квартал

Фарисеев проклятых.

Сто человек молодежи

Застрелил почитатель Канта,

Чтобы не били по роже

Местных жителей эмигранты.

Был довольно жесток

Защитник белых народов.

Теперь он сядет на срок

Аж, до двадцати одного года.

Он сказал на допросе,

Что не просто взрывал,

А будущим крестоносцам

Он посылал сигнал.

Он Европу в хрустальном гробу,

Как царевну из сказки,

Поцеловал в губу,

Чтоб она приоткрыла глазки.

Но она вдруг зубами щелкнула

И был проглочен герой.

Оказалась бабушка волком

Из сказки совсем другой.

Заявляют бомбящие Ливию

Официальные лица,

Нас не заставит насилие

Принципами поступиться.

Всюду мертвых хоронят,

Ставят могильные доски.

Все в европейском доме

Смешалось как в доме Облонских.

Всюду царит печаль,

Слезы текут ручьем.

Ну и в чем здесь мораль?

Да пес его знает в чем.

<p>Лондонский дым</p>

11 августа 2011

Напряжены мои нервы

При виде такой реальности.

Жгут Британию негры,

Не имеющие национальности.

Говорили: «Ну что Париж.

Народ там, известно, вздорный».

Но вот уже ты горишь,

Чопорный старый Лондон.

Выгоревшие здания

Глазницами окон глядят,

Столица Великобритании —

Вылитый Сталинград.

Полиция прячется от вопросов

Не в силах противодействовать,

Вымерли Шерлоки Холмсы,

Живы инспекторы Лестрейды.

Разве лучшие люди России

Там за тем покупали квартиры,

Чтоб их по кирпичику разносили

Эмигранты из Третьего мира?

В России осталась сволочь,

Которая водку лакает.

А там живет Абрамович

И трагик Ахмед Закаев.

К вам титанов духа привозили

Самолеты и корабли.

Где же Литвиненко с Патаркацишвили?

Не уберегли.

Исчезают в пламени жарком

Пластик, обои, доски.

Как-то там наш Чичваркин?

Жив ли наш Березовский?

Где же теперь приют

Наша найдет оппозиция,

Если в Лондоне бьют

Приличных людей по лицам?

А в России убрали бигборды

Партии «Правое дело»,

Власть видеть облик гордый

Прохорова не захотела.

Раньше бы: сняли бигборды —

Сразу бы их герой

На самолет и к лордам,

А сегодня в Лондоне бой.

Короче к людям успеха

В России пришла беда

Куда же теперь им ехать?

Съебывать им куда?

<p>Августовский римейк</p>

17 августа 2011

Подражание Дм. Быкову и др.

Когда я думаю, как я дожил

До моей нынешней жизни сучьей,

Я вспоминаю одно и то же —

Дни Преображенского путча[1].

Когда шафрановым лучом

Ворвалось в мою спальню солнце

С известием, что Горбачев

К нам из Фороса не вернется.

Я осознал, что не напрасно

Увлажнена слезами койка,

Нависла новая опасность

Над судьбоносной перестройкой.

Хотя вообще-то солнца не было,

А шел холодный дождик меленький,

И постепенно к Дому Белому

Сходились всякие бездельники.

И я бессильный и продажный

С кругами синими у глаз

Примкнул к толпе отважных граждан

И получил противогаз.

Отпор дать танкам и солдатам

Хотели мы своими тельцами.

Я помню дяденьку с плакатом

«Психушек узники за Ельцина!».

И кто-то, стоя на балконе,

Произносил к народу речь,

И человек в плаще болоньевом

Нес на плече двуручный меч.

Являлся чей-то лик лучистый

В глубоких лужах, как в купели,

Молчали мрачно монархисты,

А панки плакали и пели.

Нас там опрашивала пресса,

Снимали телеоператоры,

Кормили нас деликатесами

Примкнувшие кооператоры.

Хотя деликатесов не было,

Был бутерброд с засохшим сыром,

Но мы под этим серым небом

Тогда решали судьбы мира.

Скажи-ка дядя, уж не мы ли

В Москве дождливой и противной

За трое суток положили

Конец Большому нарративу[2]?

И вы, с дрожащими руками

Участники ГКЧП,

Какими все же мудаками

Вы оказались и т. п.

С утра я вышел за баррикады

Еще ощеренные грозно,

Подумал: «Это было надо?» —

Но было безнадежно поздно.

Труды отцов социализма,

Мечты о справедливом мире,

Мы, возжелав консюмеризма,

Вот в этих лужах утопили.

Мы ослепительно просрали

Итоги сотен революций,

Восстание Уота Талера,

Войну крестьян Томаса Мюнцера.

Послали мы на кончик пениса,

Отправили в макулатуру

И письма Каутского Энгельсу

И «С кем вы мастера культуры?».

Прощайте Латвия с Эстонией

И «Диалектика природы»,

И Сен-Симон, и Роберт Оуэн,

И «Пятилетка за три года!».

Международные конгрессы,

Многостраничные доклады,

Саяно-Шушенские ГЭСы,

Краснознаменные бригады,

Утопии античной Греции,

Развитие животноводства,

И клятва Огарева с Герценом,

И творчество и чудотворство.

Ликующие первомаи,

Бесцельно отданные жизни...

По Пресне двигались трамваи

Уже при госкапитализме.

<p>Предвыборная кампания продолжается</p>

Всеволод Емелин /19 сентября 2011

Продолжается очень ярко

Предвыборный процесс.

Сколько ни корми олигарха,

А он все смотрит в лес.

В партии «Правое дело»

Произошел скандал.

Такого беспредела

Давно никто не видал.

Сколько раз довели до греха

Начальство миллиардеры —

Березовский и МБХ

И Чичваркин, к примеру.

Эксперты ученые спорят,

Обсуждая этот скандал:

В имевшей место истории

Кто же кого наебал?

Покуда мы водку жрем,

Руководство на подмосковных дачах

Напряженно размышляет о том,

Как сделать политическую жизнь народа еще богаче.

Зампредседателя Администрации президента,

Перейти на страницу:

Похожие книги

Черта горизонта
Черта горизонта

Страстная, поистине исповедальная искренность, трепетное внутреннее напряжение и вместе с тем предельно четкая, отточенная стиховая огранка отличают лирику русской советской поэтессы Марии Петровых (1908–1979).Высоким мастерством отмечены ее переводы. Круг переведенных ею авторов чрезвычайно широк. Особые, крепкие узы связывали Марию Петровых с Арменией, с армянскими поэтами. Она — первый лауреат премии имени Егише Чаренца, заслуженный деятель культуры Армянской ССР.В сборник вошли оригинальные стихи поэтессы, ее переводы из армянской поэзии, воспоминания армянских и русских поэтов и критиков о ней. Большая часть этих материалов публикуется впервые.На обложке — портрет М. Петровых кисти М. Сарьяна.

Амо Сагиян , Владимир Григорьевич Адмони , Иоаннес Мкртичевич Иоаннисян , Мария Сергеевна Петровых , Сильва Капутикян , Эмилия Борисовна Александрова

Биографии и Мемуары / Поэзия / Стихи и поэзия / Документальное
Собрание сочинений
Собрание сочинений

Херасков (Михаил Матвеевич) — писатель. Происходил из валахской семьи, выселившейся в Россию при Петре I; родился 25 октября 1733 г. в городе Переяславле, Полтавской губернии. Учился в сухопутном шляхетском корпусе. Еще кадетом Х. начал под руководством Сумарокова, писать статьи, которые потом печатались в "Ежемесячных Сочинениях". Служил сначала в Ингерманландском полку, потом в коммерц-коллегии, а в 1755 г. был зачислен в штат Московского университета и заведовал типографией университета. С 1756 г. начал помещать свои труды в "Ежемесячных Сочинениях". В 1757 г. Х. напечатал поэму "Плоды наук", в 1758 г. — трагедию "Венецианская монахиня". С 1760 г. в течение 3 лет издавал вместе с И.Ф. Богдановичем журнал "Полезное Увеселение". В 1761 г. Х. издал поэму "Храм Славы" и поставил на московскую сцену героическую поэму "Безбожник". В 1762 г. написал оду на коронацию Екатерины II и был приглашен вместе с Сумароковым и Волковым для устройства уличного маскарада "Торжествующая Минерва". В 1763 г. назначен директором университета в Москве. В том же году он издавал в Москве журналы "Невинное Развлечение" и "Свободные Часы". В 1764 г. Х. напечатал две книги басней, в 1765 г. — трагедию "Мартезия и Фалестра", в 1767 г. — "Новые философические песни", в 1768 г. — повесть "Нума Помпилий". В 1770 г. Х. был назначен вице-президентом берг-коллегии и переехал в Петербург. С 1770 по 1775 гг. он написал трагедию "Селим и Селима", комедию "Ненавистник", поэму "Чесменский бой", драмы "Друг несчастных" и "Гонимые", трагедию "Борислав" и мелодраму "Милана". В 1778 г. Х. назначен был вторым куратором Московского университета. В этом звании он отдал Новикову университетскую типографию, чем дал ему возможность развить свою издательскую деятельность, и основал (в 1779 г.) московский благородный пансион. В 1779 г. Х. издал "Россиаду", над которой работал с 1771 г. Предполагают, что в том же году он вступил в масонскую ложу и начал новую большую поэму "Владимир возрожденный", напечатанную в 1785 г. В 1779 г. Х. выпустил в свет первое издание собрания своих сочинений. Позднейшие его произведения: пролог с хорами "Счастливая Россия" (1787), повесть "Кадм и Гармония" (1789), "Ода на присоединение к Российской империи от Польши областей" (1793), повесть "Палидор сын Кадма и Гармонии" (1794), поэма "Пилигримы" (1795), трагедия "Освобожденная Москва" (1796), поэма "Царь, или Спасенный Новгород", поэма "Бахариана" (1803), трагедия "Вожделенная Россия". В 1802 г. Х. в чине действительного тайного советника за преобразование университета вышел в отставку. Умер в Москве 27 сентября 1807 г. Х. был последним типичным представителем псевдоклассической школы. Поэтическое дарование его было невелико; его больше "почитали", чем читали. Современники наиболее ценили его поэмы "Россиада" и "Владимир". Характерная черта его произведений — серьезность содержания. Масонским влияниям у него уже предшествовал интерес к вопросам нравственности и просвещения; по вступлении в ложу интерес этот приобрел новую пищу. Х. был близок с Новиковым, Шварцем и дружеским обществом. В доме Х. собирались все, кто имел стремление к просвещению и литературе, в особенности литературная молодежь; в конце своей жизни он поддерживал только что выступавших Жуковского и Тургенева. Хорошую память оставил Х. и как создатель московского благородного пансиона. Последнее собрание сочинений Х. вышло в Москве в 1807–1812 гг. См. Венгеров "Русская поэзия", где перепечатана биография Х., составленная Хмыровым, и указана литература предмета; А.Н. Пыпин, IV том "Истории русской литературы". Н. К

Анатолий Алинин , братья Гримм , Джером Дэвид Сэлинджер , Е. Голдева , Макс Руфус

Публицистика / Поэзия / Современная русская и зарубежная проза / Прочее / Современная проза