Мнѣ очень тяжело, но я не сдаюсь. И опять хорошо.
За это время поправлялъ Бож[еское] и Чел[овѣческое] и все недоволенъ. Но лучше. Началъ Алек[сандра] I. Отвлекся
1) Есть сознаніе временное, животное, и сознаніе духовное, вѣчное или, скорѣе, невременное. Сознаніе животное должно быть орудіемъ сознанія духовнаго.
2) Жизнь — въ настоящемъ. Не жизнь, а обязанности, свобода. Все прошедшее есть произведеiе настоящаго. Возможность представлять себѣ будущее дана намъ только для того, чтобы, руководясь соображеніями о немъ, вѣрнѣе рѣшать поступки настоящаго, а никакъ не для того, чтобы ждать, готовить его, жить для него, для завтрашняго дня, к[отор]аго можетъ и не быть.
3) Собака, лошадь проходитъ надъ страшнѣйшей пропастью безъ колебаній; человѣкъ не можетъ. Какже онъ, обладая тѣмъ воображеніемъ, к[оторое] мѣшаетъ ему пройти надъ пропастью, проходитъ спокойно надъ пропастью смерти, к[оторая] всегда подъ нимъ? Онъ дѣлается животнымъ. Отдается воображенію, гдѣ оно мѣшаетъ, и не пользуется имъ, гдѣ оно нужно.
4) Жизнь есть все бòльшее729
и бòльшее раскрытіе себя, своего значенія и значенія міра, насколько оно открывается отъ рожденія и до смерти. Но если бы это раскрытіе730 не кончалось, а продолжалось сотни, тысячи, миліоны лѣтъ, что бы видѣлъ и понималъ человѣкъ? Онъ видѣлъ бы, что онъ умеръ, а родились его или чужія дѣти и жили бы новой для него жизнью, и отъ нихъ родились бы еще и еще дѣти, внуки, правнуки, потомки, и измѣнялся бы уже не одинъ человѣкъ, а цѣлыя общества, и рожались бы новыя соединенія и т. д. безъ конца и общаго731 смысла для него. Такъ что очевидно,732 что безсмысленность жизни міра происходитъ не отъ краткости жизни, а отъ недостатка разумѣнія. Для человѣка всегда весь реальный міръ не имѣетъ смысла. (Неясно.)5) Сначала жизнь тѣлесная и радости и дѣти тѣлесныя, потомъ жизнь духовная и радости и дѣти духовныя.
И дѣтей и радостей духовныхъ можетъ быть гораздо больше, чѣмъ тѣлесныхъ.
6) Мнѣ приходитъ мысль, что переходъ отъ жизни733
животной734 къ735 жизни духовной, отъ радостей, интересовъ животныхъ къ радостямъ, интересамъ духовнымъ, есть начало, зародышъ736 новаго737 отдѣленнаго духовнаго существа, еще не познавшаго своихъ предѣловъ, еще не пришедшаго къ сознанію. Когда же существо это придетъ къ сознанію, ему представятся его предѣлы веществомъ также, какъ и теперь въ нашей жизни, и также онъ пойметъ жизнь подобныхъ ему существъ, какъ и мы понимали въ нашей жизни. —————————————————————————————————————
Пропустилъ эти страницы и пишу.
За это время закончилъ Бож[еское] и Чел[овѣческое]. Писалъ:
1) Какъ это люди не видятъ, что жизнь есть зарожденіе новаго сознанія, а смерть — прекращеніе прежняго и начало738
новаго.2) Когда наступитъ новый, разумный, болѣе разумный складъ общественной жизни, люди будутъ удивляться тому, что принужденіе работать считалось зломъ, а праздность — благомъ. Тогда, если бы тогда было наказаніе, лишеніе работы было бы наказаніемъ.
3) Сознавать себя можно опредѣленной формы кускомъ льда и водой. Въ первомъ случаѣ солнце — зло, во второмъ739
— величайшее благо.4) При животномъ сознаніи главное дѣло: что я сдѣлаю; при духовномъ — какъ я себя поведу, какъ буду жить.
5) Переходъ отъ государственнаго насилія къ свободной, разумной жизни не можетъ сдѣлаться вдругъ. Какъ тысячелѣтія слагалась государственная жизнь, такъ, мож[етъ] б[ыть], тысячелѣтія она будетъ раздѣловаться.
6)
Продолжаю записывать.
Главное различіе людей не въ томъ, какъ они думаютъ: богаты ли мыслями, и широкій ли кругъ обхватываетъ ихъ мысль, и много ли они знаютъ, т. е. помнятъ, а въ томъ, чтò741 они думаютъ, чтò привлекаетъ къ себѣ ихъ мысль, и чтò742 они знаютъ, т. е. запоминаютъ.Писалъ немного Алек[сандра] I. Но плохо. Пробовалъ писать воспоминанія — еще хуже. Два дня совсѣмъ ничего не писалъ.