Читаем ПСС. Том 55. Дневники и записные книжки, 1904-1906 гг. полностью

3) Теперь, во время революціи, ясно обозначились три сорта людей съ своими качествами и недостатками. 1) Консерваторы, люди, желающіе спокойствія и продолжен[iя] пріятной имъ жизни и не751 желающіе никакихъ перемѣнъ. Недостатокъ этихъ людей — эгоизмъ, качество — скромность, смиреніе. Вторые — революцiонеры — хотятъ измѣненія и берутъ на себя дерзость рѣшать, какое нужно измѣненіе, и не боящіеся насилія для приведенія своихъ измѣненій въ исполненіе,752 а также и своихъ лишеній и страданій. Недостатокъ этихъ людей — дерзость и жестокость, качество — энергія и готовность пострадать для достиженія цѣли, к[оторая] представляется имъ благою. Третьи — либералы — не имѣютъ ни смиренія консерваторовъ, ни готовности жертвы революціонеровъ, a имѣютъ эгоизмъ, желаніе спокойствія первыхъ и753 самоувѣренность вторыхъ.

————————————————————————————————————

Думалъ, что для воспоминаній — напишу ли я когда подробно — надо хотя бы изъ каждаго возраста написать сцены, событія, душевныя состоянія самыя характерныя.

27 Декабря 1905. Я. П.

Всѣ эти дни испра[влялъ] Пр[авительство] Рев[олюціонеры] и Нар[одъ]. Кажется, кончилъ, но не знаю, куда дѣвать. Довольно хорошо себя чувствую и живу. Нынче — теперь утро — проводилъ Дун[аева] и Ник[итина], бездна Сухот[иныхъ], и чувствую себя слабымъ. Получилъ письмо отъ В[еликанова]. Надо отвѣтить наилучшимъ образомъ нетолько письмомъ, но и дѣломъ. Трудно. Тѣмъ лучше. Рѣшай трудное. Поправилъ вчера корректуры Круга Чтенія за Іюль мѣсяцъ. И мнѣ очень нe понравилось. Непріятное чувство остается отъ игры въ карты, а всетаки несравненно лучше разговоровъ. Записать надо:

1) Читалъ Мысли Муд[рыхъ] л[юдей] 27 Дек[абря]. Сказано: всѣ страданія отъ незнанія. Спасеніе отъ страданій — знаніе. Истинное знаніе достигается совершенствованіемъ. И потому спасеніе отъ страданій одно: совершенствованіе. Совершенствованiе же достигается работой въ тиши надъ собой, а никакъ не внѣшними измѣненіями формъ жизни. Хочется прибавить къ этому то, что работа надъ внѣшними измѣненіями формъ жизни, какъ это совершается теперь у насъ, нетолько нарушаетъ ту тишину, к[отор]ая необходима для внутренней работы, но всегда понижаетъ уровень нравственности. Очень понижаетъ его.

2) Дунаевъ ужасается на звѣрство людей. Я не ужасаюсь. Это кажется удивительно, но происходитъ это отъ того, что тотъ ужасъ, к[оторый] онъ испытываетъ теперь при754 проявившемся звѣрствѣ (755 причина к[отор]аго въ отсутствіи религіи), я испыталъ 25 лѣтъ тому назадъ, когда увидалъ себя756 вооруженнымъ разсудкомъ животнымъ, лишеннымъ всякаго пониманія смысла своей жизни (религіи), и увидалъ кругомъ всѣхъ757 людей такими. Я758 тогда759 ужаснулся и удивлялся только тому, что люди не рѣжутъ, не душатъ другъ друга. И это не фраза, что я ужаснулся тогда. Я дѣйствительно ужаснулся тогда едва ли не болѣе, чѣмъ люди ужасаются теперь. Тоже, что дѣлается теперь, есть то самое, передъ чѣмъ я ужаснулся и чего ждалъ. — Я — какъ человѣкъ, стоящій на тендерѣ поѣзда, летящаго подъ уклонъ, к[оторый]760 ужаснулся, увидавъ, что761 нельзя762 остановить поѣзда.763 Пасажиры же764 ужаснулись только тогда, когда крушеніе совершилось.

3) Весь законъ Божій въ одномъ: въ признаніи себя «рабомъ божіимъ», въ сосредоточеніи всѣхъ своихъ желаній въ одномъ: въ исполненіи дѣла, къ к[оторому] приставленъ. Дѣло это одно: ты самъ, твоя душа, доведете себя до высшаго доступнаго тебѣ совершенства.

4) Ничто такъ очевидно не подтверждаетъ этого, — того, что дѣло жизни есть именно это исполненіе воли Божіей, — какъ то, что чего бы ты не желалъ внѣ своего совершенствованія и какъ бы полно не удовлетворилось твое желаніе, какъ скоро оно удовлетворено, такъ тотчасъ же уничтожается прелесть желанія. Не765 теряетъ своего радостнаго значенія одно: сознаніе своего приближенія къ Богу.

Сколько вещей желалъ, начиная отъ того, чтобы у тебя выросли усы, и до того, чтобы учредилась республика въ Россіи, и какъ только выросли усы и учредилась республика, такъ удивляешься, какъ могъ766 желать такой767 не могущей радовать вещи.

Только исканіе Цар[ства] Бож[ія] и правды его внутри себя даетъ истинную, не перестающую, а растущую радость. Всякій шагъ впередъ на этомъ пути несетъ съ собой свою награду, и награда эта получается сейчасъ же. И ничто не можетъ отнять эту награду.

5) Я сказалъ, что весь законъ Божій въ томъ, чтобы понимать себя рабомъ Божіимъ, но можно съ другой стороны сказать, что законъ Божій въ томъ, чтобы жить только въ настоящемъ, т. е. всѣ усилія своей воли напрягать на настоящее.

Прошедшее и будущее нужны только какъ уяснители того; что нужно въ настоящемъ.

(Чувствую себя очень умственно вялымъ, и отъ того то, что было ясно въ мысляхъ, не выходитъ въ писаніи.)

Перейти на страницу:

Все книги серии Толстой Л.Н. Полное собрание сочинений в 90 томах

Похожие книги

Савва Морозов
Савва Морозов

Имя Саввы Тимофеевича Морозова — символ загадочности русской души. Что может быть непонятнее для иностранца, чем расчетливый коммерсант, оказывающий бескорыстную помощь частному театру? Или богатейший капиталист, который поддерживает революционное движение, тем самым подписывая себе и своему сословию смертный приговор, срок исполнения которого заранее не известен? Самый загадочный эпизод в биографии Морозова — его безвременная кончина в возрасте 43 лет — еще долго будет привлекать внимание любителей исторических тайн. Сегодня фигура известнейшего купца-мецената окружена непроницаемым ореолом таинственности. Этот ореол искажает реальный образ Саввы Морозова. Историк А. И. Федорец вдумчиво анализирует общественно-политические и эстетические взгляды Саввы Морозова, пытается понять мотивы его деятельности, причины и следствия отдельных поступков. А в конечном итоге — найти тончайшую грань между реальностью и вымыслом. Книга «Савва Морозов» — это портрет купца на фоне эпохи. Портрет, максимально очищенный от случайных и намеренных искажений. А значит — отражающий реальный облик одного из наиболее известных русских коммерсантов.

Анна Ильинична Федорец , Максим Горький

Биографии и Мемуары / История / Русская классическая проза / Образование и наука / Документальное
Дыхание грозы
Дыхание грозы

Иван Павлович Мележ — талантливый белорусский писатель Его книги, в частности роман "Минское направление", неоднократно издавались на русском языке. Писатель ярко отобразил в них подвиги советских людей в годы Великой Отечественной войны и трудовые послевоенные будни.Романы "Люди на болоте" и "Дыхание грозы" посвящены людям белорусской деревни 20 — 30-х годов. Это было время подготовки "великого перелома" решительного перехода трудового крестьянства к строительству новых, социалистических форм жизни Повествуя о судьбах жителей глухой полесской деревни Курени, писатель с большой реалистической силой рисует картины крестьянского труда, острую социальную борьбу того времени.Иван Мележ — художник слова, превосходно знающий жизнь и быт своего народа. Психологически тонко, поэтично, взволнованно, словно заново переживая и осмысливая недавнее прошлое, автор сумел на фоне больших исторических событий передать сложность человеческих отношений, напряженность духовной жизни героев.

Иван Павлович Мележ

Проза / Русская классическая проза / Советская классическая проза
Темные силы
Темные силы

Писатель-народник Павел Владимирович Засодимский родился в небогатой дворянской семье. Поставленный обстоятельствами лицом к лицу с жизнью деревенской и городской бедноты, Засодимский проникся горячей любовью к тем — по его выражению — «угрюмым людям, живущим впрохолодь и впроголодь, для которых жизнь на белом свете представляется не веселее вечной каторги». В повести «Темные силы» Засодимский изображает серые будни провинциального мастерового люда, задавленного жестокой эксплуатацией и повседневной нуждой. В другой повести — «Грешница» — нарисован образ крестьянской девушки, трагически погибающей в столице среди отверженного населения «петербургских углов» — нищих, проституток, бродяг, мастеровых. Простые люди и их страдания — таково содержание рассказов и повестей Засодимского. Определяя свое отношение к действительности, он писал: «Все человечество разделилось для меня на две неравные группы: с одной стороны — мильоны голодных, оборванных, несчастных бедняков, с другой — незначительная, но блестящая кучка богатых, самодовольных, счастливых… Все мои симпатии я отдал первым, все враждебные чувства вторым». Этими гуманными принципами проникнуто все творчество писателя.

Елена Валентиновна Топильская , Михаил Николаевич Волконский , Павел Владимирович Засодимский , Хайдарали Мирзоевич Усманов

Проза / Историческая проза / Русская классическая проза / Попаданцы