Читаем ПСС. Том 55. Дневники и записные книжки, 1904-1906 гг. полностью

Надо было сказать такъ: желать нужно только того, что совершается въ настоящемъ. Желать въ прошедшемъ, это — сожалѣніе, раскаяніе; желать въ будущемъ, это — мечты, планы. Желать же въ настоящемъ можно только одного: наилучшимъ образомъ исполнить должное, т. е. рабу — волю хозяина, человѣку — волю Бога.

6) Еще ясная пришла характеристика А[лександра] I, если удастся довести хоть до половины. То, что онъ искренно, всей душой хочетъ быть добрымъ, нравственнымъ, и всей душой хочетъ царствовать во что бы то ни стало. Показать свойственную всѣмъ людямъ двойственность иногда прямо двухъ противоположныхъ направленій желаній.

Сейчасъ ночь 31 Дек. 1905, начало 1906.

Все это время добавлялъ Пр[авительство], Рев[олюціонеры], Нар[одъ]. Иногда кажется нужно, иногда слабо. Здоровье недурно. Но нѣтъ живости мысли. Записать только двѣ:

1) Читая Строгонова о Роммѣ, былъ пораженъ его геройствомъ въ соединеніи съ его слабой, жалкой фигуркой. Напомнило Николиньку. Я думаю, что это чаще всего бываетъ такъ. Силачи, чувственн[ые], какъ Орловы, бываютъ трусы, а эти — напротивъ.

Другое 2) Моя двойственность. То я по утру и ночью истинно мудрый и хорошій человѣкъ, то я — слабое, жалкое существо, не знающее, что съ собой дѣлать. Разница въ томъ, что первое — настоящее, а во второмъ состояніи я знаю, что я въ туманѣ заблужденій.

3) Еще ясно пришла мысль о томъ, что жизнь есть прохожденіе духовной сущности черезъ768 отдѣленную расширяющую форму.

Сейчасъ начало новаго 1906 года. Помоги, Господи, исполнять твою волю. Не для того, чтобы что-то сдѣлать, а только для того, чтобы дѣлать, что должно. —



[1906]

4 Янв. 1906. Я. П.

Всѣ эти дни все поправлялъ и передѣлывалъ: «Пр[авительство], Рев[олюціонеры], Нар[одъ]» и все не кончилъ. «Нар[одъ»] плохо отъ того, что хотѣлъ внести неподходящее: три неправды. Надѣюсь, что выйдетъ. И что будетъ полезно. Читаю Мысли Мудр[ыхъ] Л[юдей] ежедневно и съ большой пользой для души. Эти послѣдніе два или три дня, не переставая, безъ людей, работаю надъ собой: не позволяю себѣ дурныхъ мыслей, легкомысленныхъ поступковъ, въ родѣ гимнастики, гаданья. И хорошо. Кабы удержаться такъ до смерти! Записать надо:

1) О наградѣ за добро. Въ мірской жизни мы ждемъ награды извнѣ за то, что сдѣлали хорошо. Такой награды нѣтъ и не можетъ быть. Что не случится, какія желанія не исполнятся, они сейчасъ же теряютъ свою прелесть, свое значеніе; награда же — настоящая, несомнѣнная, не уменьшающаяся и растущая. И такая награда есть одна: это добрый поступокъ, если онъ сдѣланъ только для Бога, какъ н[а]п[римѣръ], если въ душѣ своей побѣдишь недоброе чувство — простишь. Дѣлаешь для Бога — и награда769 отъ Бога, отъ того Бога, к[оторый] въ насъ. И награда эта — не награда, а это — удовлетвореніе. Это тоже, чтобы утолить жажду. Это не награда, а больше, тверже.

Но для того, чтобы знать эту награду, надо установить съ Богомъ, съ однимъ Богомъ отношенi[е]. Это я начинаю испытывать и стараюсь утвердиться, пріучиться.

2) Да, жизнь есть ростъ, или раскрытіе духовной сущности. Это раскрытіе идетъ до самой смерти. Въ смерти оно cовершается вполнѣ для того отдѣльнаго существа, к[оторое] я770 сознаю собой.

3) Я всю жизнь жилъ для внѣшнихъ цѣлей, для себя и для людей, въ особенности для людей; трудно отвыкать отъ этого и пріучить себя жить одному съ Богомъ и для Бога. А въ этомъ высшее благо.

6 Янв. 1906. Я. П.

Все поправляю Пра[вительство], Рев[олюціонеры] и Н[ародъ] и, кажется, кончилъ или близокъ къ концу. Очень мрачно себя чувствую. Стараюсь и не могу побѣдить. Ничѣмъ не выражаю своей недоброты, но чувствую и мыслю недоброе. Записать надо только:

1) Въ М[ысляхъ] М[удрыхъ] Л[юдей] нынче, 6-го, Рёскина о томъ, что грѣхъ людей есть грѣхъ Іуды, то, что люди не вѣрятъ въ своего Христа и продаютъ его. Въ первый разъ понялъ: Да, главная ошибка — источникъ всякихъ страданій и бѣдствій, то, что мы не вѣримъ въ свою божественность и продаемъ ее за чечевичную похлебку тѣлесныхъ радостей.

2) Еврейская вѣра — самая нерелигіозная. Вѣра, у кот[орой] знаменатель ∞, безконечность. Гордая вѣра въ то, что они одни избранный Богомъ народъ.

3) Шкарванъ прекрасно пишетъ, что наша теперешняя революція это тотъ огонь, въ к[оторомъ] сожжетъ сама себя вся та нечисть, к[оторая] мутитъ и развращаетъ Россію.

4) Часто, какъ нынче, грустно, грустно, одиноко. Облегченіе въ такомъ положеніи никакъ не разсѣяніе, а все большее и большее сближеніе съ Богомъ. Господи, Господи, помоги мнѣ.

16 Янв. 1906. Я. П.

Почти все время дурное состояніе желудка и слабая работа мозга. Отослалъ въ Мос[кву] и Анг[лію] Пр[авительство], Рев[олюціонеры] и Н[ародъ] и послѣднее время поправлялъ Кр[угъ] Чт[енія] и Мы[сли] М[удрыхъ] Л[юдей]. Это радостная работа.

Продолжаю помнить, что жить надо только для Бога. Немного послабѣе, но помню. Кое что подлежащее записанію забылъ. Помню слѣдующее:

Перейти на страницу:

Все книги серии Толстой Л.Н. Полное собрание сочинений в 90 томах

Похожие книги

Савва Морозов
Савва Морозов

Имя Саввы Тимофеевича Морозова — символ загадочности русской души. Что может быть непонятнее для иностранца, чем расчетливый коммерсант, оказывающий бескорыстную помощь частному театру? Или богатейший капиталист, который поддерживает революционное движение, тем самым подписывая себе и своему сословию смертный приговор, срок исполнения которого заранее не известен? Самый загадочный эпизод в биографии Морозова — его безвременная кончина в возрасте 43 лет — еще долго будет привлекать внимание любителей исторических тайн. Сегодня фигура известнейшего купца-мецената окружена непроницаемым ореолом таинственности. Этот ореол искажает реальный образ Саввы Морозова. Историк А. И. Федорец вдумчиво анализирует общественно-политические и эстетические взгляды Саввы Морозова, пытается понять мотивы его деятельности, причины и следствия отдельных поступков. А в конечном итоге — найти тончайшую грань между реальностью и вымыслом. Книга «Савва Морозов» — это портрет купца на фоне эпохи. Портрет, максимально очищенный от случайных и намеренных искажений. А значит — отражающий реальный облик одного из наиболее известных русских коммерсантов.

Анна Ильинична Федорец , Максим Горький

Биографии и Мемуары / История / Русская классическая проза / Образование и наука / Документальное
Дыхание грозы
Дыхание грозы

Иван Павлович Мележ — талантливый белорусский писатель Его книги, в частности роман "Минское направление", неоднократно издавались на русском языке. Писатель ярко отобразил в них подвиги советских людей в годы Великой Отечественной войны и трудовые послевоенные будни.Романы "Люди на болоте" и "Дыхание грозы" посвящены людям белорусской деревни 20 — 30-х годов. Это было время подготовки "великого перелома" решительного перехода трудового крестьянства к строительству новых, социалистических форм жизни Повествуя о судьбах жителей глухой полесской деревни Курени, писатель с большой реалистической силой рисует картины крестьянского труда, острую социальную борьбу того времени.Иван Мележ — художник слова, превосходно знающий жизнь и быт своего народа. Психологически тонко, поэтично, взволнованно, словно заново переживая и осмысливая недавнее прошлое, автор сумел на фоне больших исторических событий передать сложность человеческих отношений, напряженность духовной жизни героев.

Иван Павлович Мележ

Проза / Русская классическая проза / Советская классическая проза
Темные силы
Темные силы

Писатель-народник Павел Владимирович Засодимский родился в небогатой дворянской семье. Поставленный обстоятельствами лицом к лицу с жизнью деревенской и городской бедноты, Засодимский проникся горячей любовью к тем — по его выражению — «угрюмым людям, живущим впрохолодь и впроголодь, для которых жизнь на белом свете представляется не веселее вечной каторги». В повести «Темные силы» Засодимский изображает серые будни провинциального мастерового люда, задавленного жестокой эксплуатацией и повседневной нуждой. В другой повести — «Грешница» — нарисован образ крестьянской девушки, трагически погибающей в столице среди отверженного населения «петербургских углов» — нищих, проституток, бродяг, мастеровых. Простые люди и их страдания — таково содержание рассказов и повестей Засодимского. Определяя свое отношение к действительности, он писал: «Все человечество разделилось для меня на две неравные группы: с одной стороны — мильоны голодных, оборванных, несчастных бедняков, с другой — незначительная, но блестящая кучка богатых, самодовольных, счастливых… Все мои симпатии я отдал первым, все враждебные чувства вторым». Этими гуманными принципами проникнуто все творчество писателя.

Елена Валентиновна Топильская , Михаил Николаевич Волконский , Павел Владимирович Засодимский , Хайдарали Мирзоевич Усманов

Проза / Историческая проза / Русская классическая проза / Попаданцы