ПСС. Том 58. Дневники и записные книжки, 1910 г.

[27 мая.] Если бы только понимали эти несчастные — глупые, грубые, самодовольные злодѣи — если бы они только понимали то, чтò они дѣлаютъ, сидя зa своимъ столомъ и повторяя безсмысленныя слова, написанные и напечатанные въ позорящихъ человѣка книгахъ, которыя они называютъ законами, если бы они только понимали, что то, чтò они называютъ законами, тѣми законами, которые написаны въ ихъ совѣсти. — Люди въ крестахъ безъ всякаго недоброжелательства. Именно потому, что они христіане, ч[то] дѣяні[емъ (?)] мошенничествъ тысячей людей и «святыхъ отцовъ», христіанство изуродовано такъ, что оно поощряетъ убійства, а не запрещаетъ того, чтò запрещаетъ чувство, здравый смыслъ. На дняхъ былъ у меня солдатъ и онъ разсказывалъ, что стрѣлявшихъ (?) съ нимъ въ мѣстѣ, которое называлось священнымъ, зa кощунство приговорили къ каторжнымъ работамъ, а эти совершающіе самыя ужасныя кощунства, надругавшись надъ всѣмъ святымъ въ человѣкѣ, вс[ѣ] какъ только могутъ. Одинъ (?) человѣкъ душевно боленъ отъ того, что сдѣлалъ то, чему ему обманнымъ образомъ научили; а другой убилъ съ ненавистью къ убійству, а Царь обманываетъ невиннаго ребенка, развращая его обычными военными, т. е. оправданіями и поощреніями убійствъ. И дѣлаютъ это люди, даже добрые люди, какъ люди, и христиане. И какъ ни странно это сказать, дѣлаютъ все.....^[456]

Все непріятное, дурное чувство къ с[ыну] Сергѣю, и даже внуку. Надо бороться. За то къ Сонѣ чувство измѣнилось — такое доброе. Раздраженіе отъ ея болтливости (?) само собой, а чувство само собой.^[457]

Все не могу пріучиться жить только для себя передъ Нимъ. Желаю исполнить требованія Его. А Душа такъ переплелась съ тщеславіемъ, что никакъ не отдѣлишь одного отъ другого.^[458]

Да, надо учиться любить, какъ учатся играть на скрипкѣ. Но какъ быть, когда онъ противенъ тебѣ всѣмъ существомъ да еще самоувѣренъ? Хочется презирать, но это противно любви. Избѣгать его? Да, но надо быть готовымъ полюбить. А для этого: 1) Поискать хорошенько, нѣтъ ли въ твоемъ отвращеніи чего нибудь личнаго, оскорбленнаго самолюбія.... 2) Не позволить себѣ вспоминать и думать недоброе о немъ.^[459]

Сердце указываетъ что любить, а потомъ о чемъ думать и что изучать.^[460]

Зло есть только отступленіе отъ закона, а тоже и смерть.^[461]

Называя собою Я, это безтѣлесное Я. A безтѣлесное это то, чтò я себя знаю, знаю въ себѣ жизнь. Вотъ это то и есть духъ и этотъ духъ не можетъ пропасть. Вотъ этотъ духъ и живъ въ нашемъ тѣлѣ, и все дѣло нашей жизни въ томъ чтобы все больше и больше освобождать его; жить больше для духа, а не для тѣла. Вы спросите: Зачѣмъ? A затѣмъ, что въ этомъ наше благо, чѣмъ свободнѣе духъ, тѣмъ лучше, не знаешь никакого зла, ничего не боишься, и все хорошо. А напротивъ — живешь для тѣла — всего боишься и все плохо.

О томъ, что будетъ послѣ смерти — это намъ не дано знать, о томъ же, что жизнь есть благо, мы чувствуемъ, и это даетъ намъ знаніе о существованіи всего и о существованіи отдѣльныхъ, такихъ же какъ самъ отдѣльныхъ существъ, это же чувство проявляется и въ желаніи любви, блага, чувству ко всему и себѣ одному.^[462]

Какъ естественно, что просвѣщенные люди закрываютъ все тѣло, особенно женщины, оставляя открытыми только то, на чемъ печать духовности — лицо. Оголеніе тѣла теперь признакъ паденія. Должно бы быть и у мужчинъ.^[463]

Человѣкъ познаетъ въ себѣ нѣчто невидимое, безконечное, данное на служеніе и благо ему. Это нѣчто невидимое, неосязаемое, безтѣлесное въ сам....(?)

Въ очень сильномъ, задушевномъ молитвенномъ настроеніи. Хочется молиться. И пытаюсь молиться. Помоги мнѣ быть съ Тобою, исполнить дѣло Твое. Побѣдить все дурное въ себѣ. И все, что я ни думаю, все не то, все не нужно и сознаю, что просить не о чемъ, что все, что я могу желать, все дано мнѣ, все есть у меня. Могу одно: благодарить.^[464]

Соединить можетъ только пониманіе того, что соединяет только одна религія — одно пониманіе жизни. Но религіи такой нѣтъ — какъ церкви или Бахаисты, а только стремленіе къ такой единой религіи. Мѣшаетъ единенію, во первыхъ, непониманіе того, что въ этомъ цѣль, и 2-хъ, и главное — пониманіе этого, но съ предположеніемъ, что эта религія найдена, что она католицизмъ, Бахаизмъ...^[465]

Встрѣтилъ Эстонца, приказчика дѣловитаго, трезваго, красиваго человѣка, и въ первый разъ ясно понялъ значеніе Россіи — Орда заграбившая хорошихъ, нравственныхъ и умственно стоящихъ выше ордынцевъ,^[466] и теперь гордящихся этимъ и всѣми силами удерживающихъ покоренныхъ. Какъ ни отвратительно самое дѣло, еще болѣе отвратительно оправдыванье его^[467] величіемъ патріотизма.^[468]

Всегда нерѣшителенъ. Егоръ, короткая встрѣча.

Ужасно не безсвязное личное единичное, а организованное, общественное всеобщее безуміе.^[469]

Жизнь есть ничто иное, какъ только стремленіе этого разумнаго (?) начала к соединению, съ тѣмъ отъ чего она отдѣлена. Стремленіе этого сознанія — человѣческая любовь и чѣмъ больше достижима (?), тѣмъ больше даетъ блага.^[470]

————