Псы, волки и кара небесная (СИ)

   - Я по другому вопросу, господин мэр, - улыбнулась Марисоль. - А вас что сюда привело?

   - Хочу узнать, как продвигается дело об убийстве, - мэр размотал шарф и сунул руки в карманы.

   - Что же вы не выразили соболезнования родственникам убитой? Они только что прошли мимо вас, - Марисоль слазала в сумочку за зеркальцем и подкрасила губы.

   - Думаю, они будут больше благодарны за реальную помощь, чем за высокие слова.

   - Да вы человек дела, - скептически посмотрела на него Марисоль. Свысока - потому что роста мэр был весьма среднего. Мэр послал ей встречный взгляд - снизу-вверх. Глаза у него были с поволокой, по-восточному яркие и надменные. Был ли он брюнетом или шатеном - непонятно из-за обильной седины. Наверно, в молодости был очень смазливым, подумала Марисоль.

   - Вас это неприятно удивляет? Хочу организовать патруль из добровольцев. По посёлку убийца разгуливает - не сидеть же сложа руки.

   Марисоль кивнула: дело действительно серьёзное.

   - А вы, ваша честь? Что-то зачастили в отделение, каждый день порог обиваете...

   - Принимаю дела и нахожу разные нестыковки в материалах. Проверяю, уточняю.

   - Один звонок - и вам всё привезут, и подадут на блюдечке с голубой каёмочкой, зачем же так перетруждаться?

   - А я тоже люблю проявить инициативу.

   - Как вы - обустроились в новом доме? Наверно, переделаете всё?

   - Пока некогда - займусь в выходные. Но мне кажется, сильно переделывать не понадобится. Обстановка совсем новая.

   - Это же прекрасно. Если что-нибудь понадобится - можете на меня рассчитывать, - и посмотрел на неё так, как будто сделал непристойное предложение и ждёт утвердительного ответа.

   Марисоль поблагодарила и спросила дежурного, где там бродит капитан Лорка.

   - Отчёт в департамент, - философски произнёс дежурный. - Все на ушах стоят. Никак квартал не закроют.

   Марисоль вздохнула, вложив в голос всё сочувствие и понимание, на которое только была способна.

   Мэр торжественно, почти траурно, покивал.

   Скоро на горизонте появился суровый Базилио. Оба посетителя взяли низкий старт. Педро уступил-таки даме.

   - Здравствуйте, капитан, - включила деловой режим сеньора Трастамара де Варгас. - Извините, если отрываю, но мне нужны все не дошедшие до суда дела, где фигурировал бы церковный приют, его воспитанники и падре Маурисьо.

   - Не дошедшие до суда? Приют? - машинально повторил Базилио, со скрипом пытаясь вернуться из своих мыслей в реальность. - Ну ты, мать, задачки задаёшь.

   Тщательно накрашенное лицо Марисоль возмущённо вытянулось.

   - Ну ладно. Эрнандо, проводи её в архив, - повернулся Базилио к дежурному.

   - Я бы хотела заручиться помощью кого-нибудь из ваших сотрудников, - вскинулась Марисоль.

   Базилио скроил гримасу, встопорщив усы, и обречённо выудил из кармана мобильник.

   - Пандо, сдавай там своё сочинение и дуй в архив - одна нога здесь, другая там. Ты тут кому-то очень над.

   В эту секунду капитана перехватил господин мэр:

   - Лорка, у меня к тебе предложение. Пару минут удели...

   Пока Базилио по-стариковски сетовал мэру на жизнь, Марисоль повторно полюбовалась на себя в зеркальце и дождалась Рауля, который чуть ли не на лету поймал ключ от архива и чуть не под мышкой потащил Марисоль за собой.

   - Извини, жуткая запара, - проникновенно шептал он на бегу. - Тебе реально нужно что-то из старых дел - или так?..

   - Реально, - спешила за ним судья, стуча каблуками. - но можем совместить приятное с полезным...

   - Предлагаю в следующий раз снять номер в хостеле. После работы.

   - Тогда на ресепшене обязательно настучат. Если увидят нас вместе вне работы.

   - Детка, это деревня, - затормозил у нужной двери Рауль и с налёта вонзил ключ в замочную скважину. - Тут в любом случае настучат и кости перемоют... Предупреждаю: копать придётся много. Падре Маурисьо у нас двадцать лет как падре...

   - Тем лучше, - выдохнула ему в ухо спутница. - Лишний час-другой ни у кого не вызовет подозрений.

   Альфонсо остановился у кружевной чугунной ограды. Строгое серое здание, увенчанное шпилем, точно стояло навытяжку, по стойке смирно. На чугунных виньетках блестели капли: пока они сновали по участку в предотчётной суете, по Календе неслышно проскользнул новый дождь.

   В глубоком дверном проёме, укрытые от погоды самой стеной, стояли падре и Кончита и созерцали тучи.

   - Простите меня. Я была очень высокомерной, я плохо думала об оборотнях. Но эти оборотни - единственные, кто помог мне и кто обо мне заботился... И тот смешной огромный лохматый пёс, который прибегал ко мне поиграть - как раз когда мне становилось совсем грустно - это ведь были вы... Я только сейчас поняла...

   - Страх - это не высокомерие, дитя моё, - отвечал священник и целовал воспитанницу в лоб - для этого ей приходилось пригнуться.

   - Но это малодушие...

   - Все мы порой проявляем слабость, - утешал падре. - Никто не идеален. Но ты нашла в себе силы признать это, и это хорошо.

   Альфонсо вдохнул, выдохнул - и толкнул ворота.

XII. Налево и направо

   Альваро уже минут десять стоял, точно прилипнув к двери всем правым боком, и внимательно слушал, и на губах его играла улыбка.

   - Ну что? - шёпотом донимала Вера. - Чего там?